Водоворот чужих желаний

— Ты пойми, Катюша, — ласково объясняла свекровь, — денежек нам хватит на месяц, не больше. А что потом? За квартиру мы не платим, но кушать-то хочется!

— Неужели вы и в самом деле считаете, что я смогу заработать на всех, не имея даже временной московской прописки и высшего образования? — резко спросила Катя. — А что в это время будете делать вы? Как я объясню происходящее маме? А подругам? Послушайте, нам нужно найти другой выход!

— Я же говорила тебе, — подала голос Седа, выразительно глядя на брата. — Она нам не помощник.

«Что значит — не помощник?!» — возмутилась про себя Катя, но тут заговорил Артур:

— Катюша, мне ведь не на кого рассчитывать, кроме тебя. — Он виновато улыбнулся и развел руками. — Ты сама понимаешь…

— Когда тебе нужна была операция, Артур не думал о том, что ему делать, — язвительно заметила Седа. — Он просто нашел деньги. Тебе же никто не предлагает проституткой работать…

Катя вскинула на нее темные глаза, и свекровь немедленно вмешалась.

— Седа! — строго одернула она дочь. — Что ты говоришь? Катенька, мы тебя не заставляем, конечно же. Просто просим. Ты умная девочка, легко найдешь работу. Нам нужно всего несколько месяцев переждать, а там вернемся в Ростов. Артур ведь для тебя старался, правда?

Смешанное чувство вины и благодарности не позволило Кате сказать свекрови, что все происходящее кажется ей нелепой постановкой, в которой она не хочет принимать участия. К тому же, подумав, она вынуждена была признать, что выбора у них нет. Если Седе и Диане Арутюновне, не говоря уже об Артуре, опасно выходить на улицу, то единственным человеком, который может зарабатывать деньги, является она сама, Катя.

Два дня она потратила на знакомство с районом, в котором они поселились. Это был северный район Москвы, выросший вокруг давно не работавших заводов, — бедный, с унылыми серыми домами-хрущевками, перемежавшимися такими же унылыми серыми девятиэтажками. В одной из этих девятиэтажек и находилась их квартира.

«Беспросветно», — вот как определяла Катя все вокруг: улицы, магазины, людей. Улица были загазованные, грязные; магазины дешевые и грязные; люди хмурые и грязные. Октябрь выдался на редкость пасмурным, беспрестанно лили дожди, и листья под ногами образовали склизкую темную массу.

В двух продуктовых магазинах по соседству, куда наивная Катя попыталась устроиться, ее высмеяли. Так она выяснила, что есть все-таки необходимы прописка и медицинский полис. А также готовность к тому, что над ней будут смеяться.

Как получить первое и второе, подсказала опытная свекровь, и позвонив по объявлению, снятому с ближайшего фонарного столба, Катя стала владелицей свидетельства о временной регистрации где-то в Подмосковье и медицинской книжки со всеми необходимыми печатями.

Целыми днями она бегала по собеседованиям, о которых узнавала из газет. Везде требовался опыт работы, а в некоторых местах — исключительно московская прописка. Продавщица в цветочном ларьке, консультант в обувном магазине, уборщица в маленьком торговом центре, продавщица, на этот раз в хлебном отделе, секретарь в туристической фирме, консьержка в подъезде «крутой новостройки…» Повсюду она слышала отказ. От отчаяния Катя сунулась к молодому парню-таджику, подметавшему их улицу, и спросила, не нужен ли им еще один дворник, а точнее — дворничиха. Парень шарахнулся от нее в сторону, что-то пробормотал не по-русски и покачал головой. «Сомневается он, голубушка, в твоих способностях, — язвительно заметила про себя Катя. — И правильно. Как же ты с фальшивой пропиской улицу будешь подметать?»

Дома после безуспешных поисков ее ждали Артур, свекровь и Седа: первый заботливый, вторая оптимистичная, третья мрачная.

— Не расстраивайся, котенок, — обнимал жену Артур, ласково поглаживая ее по волосам. — Все получится. Пойдем, я тебе супчик разогрею.

Катя хлебала невкусный супчик, сваренный Седой, рассказывала о своих неудачах, смотрела на сочувственно кивающего мужа и ловила себя на мысли, что это она во всем виновата. Если бы она не упала, Артуру не пришлось бы занимать деньги у каких-то бандитов, и его не избили бы за то, что он не смог их вернуть с процентами в срок, и они не жили бы в чужой квартире, из которой может выйти только она. И не приходилось бы врать маме по телефону, что в Москве очень здорово, они с Артуром уже были на Красной площади, на Воробьевых горах и в Третьяковке, а завтра пойдут туда снова, потому что им очень понравилось.