Яд древней богини

Чем больше он вникал в суть дела, тем меньше понимал, чего от него хотят. Путаница по сему поводу царила страшная - и в бумагах, и в умах. Ясно было одно: люди, вроде бы ничем не связанные между собой, умирали при схожих обстоятельствах. Причем их заранее предупреждали об этом: письмом или по телефону. Смерть выглядела естественной, что подтверждала медицина. Между «роковой вестью» и собственно кончиной проходило разное время, в течение которого жертва успевала успокоиться. Но неотвратимый момент наступал, какие бы меры предосторожности ни принимались.

Списать все на совпадения, случайности и волю судьбы не получалось. Уж больно притянутыми за уши выглядели подобные попытки.

- Выяснили, что общего было между умершими? - раздражаясь, спросил Рудольф Петрович у майора.

Тот покрылся красными пятнами, отвел глаза.

- Очень мало. Все пострадавшие оказались женщинами. Ну и симптомы поразившего их недуга схожие: слабость, головная боль, кашель, судороги, сердце сдает… и конец. Может, это вирус какой? Птичий грипп?

- К вирусологам обращались?

- Негласно. Чтобы не спровоцировать панику. Они ничего не обнаружили.

- Странный грипп! - саркастически произнес Межинов. - Поражает избранных особ. Тех, от кого по тем или иным причинам хотели избавиться.

- И не заразный, - с готовностью подтвердил майор. - Окружающие живы, невредимы. Может, и правда нету киллера? Значит, искать нам некого. В жизни всякое бывает… криминалистика кишит неразгаданными тайнами.

Заместитель Межинова колебался: рассказывать начальнику о Смирнове или нет? С одной стороны, частный сыщик скорее может напасть на след злоумышленника - если таковой все же имеется. У Смирнова талант детектива, чутье, и дело у него расследуется одно, а не целая куча, как у оперативников. С другой стороны, Рудольф Петрович рассвирепеет, догадавшись, что его заместитель снабжает информацией частника. Майор решил промолчать.

Он доложил об остальных текущих проблемах и ушел, а Межинов вернулся к мыслям о Карине. Вчера вечером он намекнул ей, что вынужден заниматься на службе глупейшими вещами.

- Какими, например? - удивилась она.

- Призрак Смерти бродит по Москве, - с придыханием прошептал подполковник. - На кого упадет его «черный глаз», тому крышка!

Карина была не из пугливых, но при его словах побледнела.

- Что ты имеешь в виду?

- Призрак является и приносит «роковую весть». Это и есть черная метка! А дальше - вступает в действие техническая сторона: жертва чахнет, хиреет и испускает дух. Все! Партия сыграна, и начинается новая. Кто-то затеял игру в дьявольские шахматы, а мы теряем фигуру за фигурой.

- Замолчи! - воскликнула Карина. - Мне страшно…

- Мне тоже, - пошутил Рудольф Петрович. - Честно говоря, эта жуткая история кажется мне надуманной. Некоторые люди в трагическом стечении обстоятельств склонны непременно усматривать чей-то злой умысел. И давать другим нелепые задания! У кого-то воображение разыгралось, а ты бегай, лови черную кошку в темной комнате.

Он выглядел расстроенным.

- Давай я тебе погадаю, - предложила Карина.

Карина иногда баловалась картами - так, для развлечения. Она достала из тумбочки специальную колоду, перетасовала, приговаривая: «Четыре масти, скажите мне, чего ждать, чего опасаться, за какое дело не браться». И начала гадание.

- Ты задумал, чего хочешь?

Могла бы и не спрашивать. Межинов имел одно-единственное жгучее желание, и Карина о нем догадывалась.

Она разложила карты… ее губы шевелились, кровь отхлынула от лица.

- Твое желание не сбудется, - вымолвила она едва слышно. - Пиковый король несет гибель. Это - ты…

- Смерть от любви! - воскликнул Рудольф Петрович, целуя ее руку.

Глава девятая

Ева заворачивала творог с изюмом в тонкие блинчики, посматривая на часы. Скоро придет Славка, голодный и уставший. Она поставила вариться клубничный кисель, раскрыла окно. В кухне становилось жарковато.

В окно влетела бабочка с белыми крылышками, запорхала под потолком.

- Улетай, глупая, - вздохнула Ева. - Что тебя привлекло? Запах клубники? Так и случается в жизни: хочешь полакомиться ягодами, а попадаешь в кастрюлю с кипятком.

Бабочка не обратила внимания на мрачную философию Евы, продолжая кружиться над плитой.

- Безмозглое насекомое! Впрочем, некоторые люди ненамного умнее.

Ева завернула последний блинчик, когда явился к обеду Смирнов - задумчивый, озабоченный.