The Телки. Повесть о ненастоящей любви

Еще через час я узнал, что так быстро все признаки болезни не проявляются. Обычно это происходит через две-три недели после контакта, и даже наличие признаков не доказывает ничего, пока не готовы анализы. Проблема состояла в том, что определить, с кем и когда у меня был контакт, не представлялось возможным. Конечно, можно считать основной подозреваемой Риту, но круг девушек — потенциальных носителей ВИЧ, в моем понимании выглядел значительно шире.

Время, проведенное на форумах, где больные делятся своими историями, обогатило мою лексику такими терминами как «контактер с невыясненным статусом», «анализ ИФА», «экспресс-тест», «НИИ Пастера». Я узнал практически все способы заражения — от шприца до орального секса, прочел сотни две вопросов новичков, половину из которых мог бы задать сам. Попадались самые разные, от: «У меня был секс с проституткой, на мне было два презерватива, один из которых порвался, возможно ли заражение?» до совсем идиотских типа: «Я мастурбировал в озере — мог ли заразиться?». Но даже этот вопрос не показался мне смешным, я поймал себя на мысли, что начинаю втягиваться, что истории всех этих людей во многом перекликаются с моей собственной я начинаю жить их проблемами, вникаю в развитие болезни и… и привыкаю с этим жить. Пока я не залезал в темы форумов, где обсуждалась финальная стадия. Я еще надеялся на отрицательный результат анализа, да и, честно говоря, боялся. От выражения «финальная стадия», которую обитатели форумов использовали вместо слова «смерть», веяло еще большим ужасом.

В двенадцать позвонил Всеславский. Если коротко, моя мечта покинуть мир глянца наконец сбылась. Меня уволили. Всеславский разразился долгой тирадой про «бесконечные задержки с материалами», «постоянно падающее качество», «несоответствие подачи уровню издания». В конце беседы он даже позволил себе слово «халтура». Причиной моего увольнения оказалась не испорченная светская хроника и даже не пустая диктофонная дорожка, на которой должно было быть интервью с Бухаровым. Всему виной стала пресловутая статья про косметику для собак. Оказалось, Всеславский еще в понедельник пришел в ярость от такого продукта для идиотов, но, чтобы подкрепить свои сомнения, позвонил в компанию Вадима и осведомился о наличии подобного продукта. Через полчаса на его имя пришло официальное письмо, подтверждающее, что продукт Doggy Miorr никогда не выпускался и не продвигался компанией ни на одном из мировых рынков. Более того, компания считает появление подобного материала в прессе провокацией, чьей-то глупой шуткой либо злонамеренными действиями конкурентов. Одним словом, получалось, что я просто подставил журнал, подмочил репутацию лично Всеславского и всего коллектива. Напоследок Всеславский великодушно заметил, что весь причитающийся остаток жалования мне выплатят до конца месяца, если мои задолженности перед бухгалтерией в части авансовых отчетов будут к тому времени погашены. При переводе с главредовского на человеческий это означало «то на то и вышло», то есть стороны расстались, не имея друг к другу финансовых претензий.

Итак, с этой частью моей профессиональной карьеры покончено. С другой стороны, по сравнению со СПИДом все остальное просто меркнет, даже увольнение.

Первой мыслью было позвонить Вадиму, пообещать, что я вынесу всю историю с его заказняком в Интернет, или написать письмо руководству его компании, или набить ему морду, наконец. Только что это могло изменить? Скажет, что впервые слышит, и даст отбой. Из свидетелей нашего диалога у меня только Антон да этот киевский Боря. И шансы у меня, пусть и популярного, но всего лишь журналиста вывести на чистую воду монстра маркетинга, бывшего политолога и профессионального подонка явно невелики.

Позвонить Ленке и устроить ей истерику? В нашем с ней теперешнем положении? Ленке, конечно, нужно позвонить, только по другому поводу… Ах, да — врач…

Поковырявшись в списке контактов, я нашел номер, который накануне дал Антон.

— Да! — ответ звучал хрипло.

— Здравствуйте, Дима, меня зовут Андрей, я от Антона Панина, у меня проблема…

— Слушаю вас. В чем проблема?

— Мне нужно сдать анализы на беременность, то есть не мне, конечно, а моей девушке. В общем, нужен такой анализ, чтобы она…

— Ясно. Напишите мне на почту суть проблемы, я перезвоню.

«Шифруется, чувак, значит, не впервой».

— Давайте адрес!