Погоня за парнем мечты

У Оли никогда и мысли не было освоить какой-нибудь музыкальный инструмент, но сейчас, кажется, она впервые об этом пожалела…

– Нет, не играю.

– Тогда просто слушай.

Раздались шаги, и в помещение ввалилась группа парней с футлярами разной формы. Они шумно поздоровались с Вилли, подозрительно покосились на Олю, но и ей поулыбались. Все они тоже были неформалами. И Оля впервые почувствовала себя не в своей тарелке. Она всегда считала, что нормальные люди одеваются красиво, как в глянцевых журналах, а потому на всех, кто носит драные джинсы и ботинки, смотрела свысока. Но сейчас ей вдруг стало не по себе… Она в своем топике с кошечками, джинсах со стразиками на попе и ботильонами была здесь как-то… не к месту.

Между тем вошедшие разделись. И только последний из них еще стоял в смешной кроличьей шапке-ушанке. Причем одно ухо у него лежало на макушке, а второе торчало в сторону. Казалось, он, как собака, приподнял его, прислушиваясь к чему-то.

Впрочем, выделялся он не только шапкой. Кроме нее, на нем было старенькое серое пальто непонятного покроя, из-под которого торчали оранжевые джинсы. А на шее был намотан не то шарф, не то какая-то сеть с искусственными цветами. Оля, которая никогда таких странно одетых молодых людей не видела, смотрела во все глаза. А парень этот вдруг схватил Сакса за плечо:

– А почему ты нас не знакомишь? – и внимательно посмотрел на Олю.

Встретила бы она такого на улице – стороной бы обошла, как чокнутого: мало ли что. А тут ничего, взяла себя в руки и подошла к компании.

– Это – Оля! – представил ее Сакс.

Глава 3

Быть как все или

не быть?

В Олином 9-м «В» училось двенадцать девочек и тринадцать мальчиков – всего двадцать пять человек, – и роли уже были распределены. Первой красавицей класса считалась Галька Сивцева – она была бессменным лидером девочек класса с пятого, когда все отчаянно начали интересоваться модой и пытаться дружить с мальчиками. Галькины родители хорошо зарабатывали, о чем она всегда к месту и не к месту сообщала, а потому могли ей покупать любую одежду, какую ей захочется.

А хотелось Гальке многого: она меняла наряды почти каждый день: сегодня новые джинсы, завтра – новая кофточка, послезавтра – сапожки. А уж про бусы, сережки, заколки – и говорить нечего: их у нее, как всем казалось, было два сундука драгоценностей, как у какой-нибудь сказочной принцессы. Галька активно использовала макияж, делала прическу, красила ногти и выглядела благодаря этому всему на несколько лет старше всех одноклассниц – по-взрослому.

Разговаривала и вела себя она тоже по-взрослому: томно растягивая слова, говорила не фразами, а формулами. Оле всегда казалось, что это какая-то не ее, не естественная подростковая мудрость, а что-то заимствованное, вычитанное из книг, но тем не менее ей всегда было завидно, что у Гальки есть ответы на все вопросы и она никогда не лезет за словом в карман.

Оля вообще жутко завидовала Сивцевой. Ей тоже хотелось быть лидером: быть самой красивой, самой модной и чтобы ей все завидовали. Но она об этом и не мечтала. Была довольна и тем, что первая красавица класса время от времени хотя бы обращает на нее внимание. Ведь еще год назад Галька, казалось, вообще не знала, как ее, Олю, зовут.

Сивцева придирчиво выбирала себе подруг. Она дружила только с теми, кто модно и богато одевался. Это – во-первых. Во-вторых, с теми, кто безоговорочно принимал ее как лидера: смотрел ей в рот, когда она говорила, и никогда не перечил. Ближайшей ее подругой считалась Анжела Иванова, вице-мисс их класса. Потому что ее родители тоже были небедные, и одевалась Анжелка не менее роскошно. Да и большей частью слушалась она Сивцеву беспрекословно. Ругались они, правда, часто и в основном из-за мальчиков. Потому что всегда умудрялись влюбиться в одного и того же. И мирились только тогда, когда обе теряли к объекту большой неземной любви какой бы то ни было интерес.

Были в классе еще шесть девочек – их верная и вечная свита. Эти девочки не могли себе позволить так часто менять наряды, не пользовались особым успехом у мальчиков, а потому просто ходили стайкой за Сивцевой и Ивановой, жадно внимая любому их замечанию о моде или парнях. Время от времени Галька или Анжелка приближали одну из свиты к себе – звали вместе с собой в кафе или на дискотеку. Но, как правило, это было продиктовано какой-либо корыстью, а когда корысть бывала удовлетворена, тут же теряли к девочке всякий интерес. Что не мешало той и дальше оставаться их верной почитательницей.