А может, это любовь?

Джо подошел к раковине и налил воды в большую кастрюлю. Жирная черная кошка терлась о его ноги, подняв хвост трубой. Джо недолюбливал кошек. Он считал их бесполезными существами в отличие от собак, которых можно научить искать наркотики, или птиц, которых можно научить, разговаривать и висеть вниз головой, держась за жердочку одной лапкой. Отпихнув кошку, носком своего рабочего сапога, он, повернулся к плите. -

Джо покосился на дверь. Интересно, когда она вернется? Нет, он не собирался тайком лазить по шкафам — против этого у него было два веских довода. Во-первых, он не рассчитывал здесь что-то найти. Если бы Габриэль была замешана в краже картины мистера Хилларда и злополучное полотно лежало свернутым у нее в кладовке, едва ли она стала бы приглашать его в свой дом да еще просить приготовить бефстроганов. И во-вторых, ему надо было заручиться ее доверием, а она никогда не будет ему доверять, если случайно увидит, как он обыскивает ее дом. Джо хотел доказать ей, что он не такой уж плохой парень, и надеялся, что это будет нетрудно сделать. Он пользовался успехом у женщин, хоть и не принадлежал к той породе мужчин, которые хвастают своими победами за кружкой пива. Он был хорошим любовником и всегда заботился о том, чтобы его партнерша получила столько же удовольствия, сколько и он сам. Притворство с ее стороны исключалось — он умел его распознать. Он не отворачивался от женщины после акта любви, погружаясь в глубокий сон с громким храпом, и не наваливался на нее всей тушей, расплющивая под собой.

Джо поставил кастрюлю с мясом на плиту и включил средний огонь. Он не был слезливым женоподобным романтиком, однако женщины — ив этом он нисколько не сомневался — находили его очень милым.

Почувствовав тяжесть на ноге, он глянул вниз и увидел кошку, которая уселась на его сапог.

— Проваливай, хвостатая! — сказал он и легонько отбросил животное. Оно заскользило лапами по линолеуму.

Габриэль застегнула спереди кружевной бюстгальтер, потом натянула через голову короткую голубую футболку. Хоть Джо и сказал, что не будет обыскивать ее кухню, она ему не верила. Этого человека нельзя надолго оставлять одного. Однако он прав. Ей надо научиться спокойно вести себя с ним в салоне, да и в любом другом месте. Она завалит всю работу, если будет следить за каждым его движением или рано уходить домой.

Девушка надела потертые джинсы и застегнула их под самым пупком. Помимо работы под угрозой было ее здоровье. Если она и дальше будет терпеть эти жуткие головные боли и малопривлекательные лицевые тики, то рано или поздно у нее разовьются серьезные заболевания, такие как гормональный дисбаланс или гиперфункция гипофиза.

Габриэль схватила с туалетного столика расческу и провела ею по мокрым волосам, потом села на кружевное покрывало, которым была застелена ее кровать с пологом, и попыталась напомнить себе, что все люди входят в ее жизнь не случайно. Если посмотреть на вещи непредвзято, то можно найти высший смысл существования Джо. В этот момент в ее памяти отчетливо всплыли крепкие ягодицы детектива Шанахана, открывшиеся ее взору, когда он нагнулся, чтобы достать из ее тумбочки кастрюли. Габриэль хмуро сдвинула брови, глядя на свое отражение в зеркале. Его мускулистое тело, подчеркнутое облегающими джинсами, не имело абсолютно ничего общего с духовным смыслом.

Бросив расческу на кровать, она заплела волосы в свободную косу и перевязала ее голубой лентой. Джо, этот красивый мрачный коп, разбередил ее душу, перевернул вверх дном всю ее жизнь и послужил причиной внутренней дисгармонии. Тело и дух Габриэль враждовали, боролись за первенство, и она не видела в этой анархии никакого высшего смысла.

Однако пахло от него очень приятно…

Когда несколько минут спустя она вошла в кухню, Джо стоял возле раковины и сливал макароны в дуршлаг. Голову его обволакивало облако пара, а в это время кошка ее мамы выписывала восьмерки меж его ног, обматывая хвостом его икры и громко мяукая.

— Бизер! — Габриэль подхватила кошку с пола и прижала к груди. — Лучше оставь детектива в покое, а то он повалит тебя на спину и арестует. Я знаю по своему опыту.

— Я никогда не валил тебя на спину, — сказал Джо, когда пар разошелся. — Если кого и валили, так это меня.

— О да. — Она улыбнулась, с удовольствием вспомнив поверженного детектива, лежащего на земле со слипшимися ресницами. — Я тебя одолела.

Он посмотрел на нее через плечо и тряхнул дуршлаг. Уголки его губ были изогнуты в легкой улыбке, а волосы курчавились у висков от влажности.