– Завулон никогда не рассказывает всего, – ответил Эразм.
– А вы, Эразм?
– И я тоже, – ухмыльнулся Эразм. – Я не играю в дозорные игры, благодарю покорно! Но все рассказывают только идиоты. Информация – это и оружие, и товар.
– Если товар… то мне кажется, что вы нам кое-что должны, – наудачу бросил я и посмотрел на нелепый бонсай, стоящий над камином.
Эразм нахмурился и тоже уставился на подарок Гесера.
– Должен, – признал он неохотно. – Вот только не понимаю, сколько именно… Ладно, спрашивайте. Я отвечу еще на несколько вопросов. Допустим… на три. А потом будет мой черед спрашивать.
Ох уж мне эти старые маги с их формальностями! Три вопроса, три ответа…
– Вы говорили, что ждете меня, – сказал я. – Что ждете давно, считали меня французом…
– Может, и к лучшему, что вы русский, – сказал Эразм. – Я вас не очень люблю, уж извини, еще со времен Севастопольской кампании. Но французов не люблю еще больше.
– Еще со времен Столетней войны… – пробормотал я.
– Почти что так. Но вы, русские, в прошлом. Вы мертвый враг, а мертвого врага можно и уважать, и жалеть.
Я как-то даже не ожидал от себя такой реакции. Стакан треснул в моей руке, осколки стекла и остатки виски забрызгали пол, а во взгляде, видимо, появилось что-то очень неприятное. Эразм мгновенно поднял руки в успокаивающем жесте:
– Стоп-стоп-стоп… Это всего лишь мое мнение, мнение старого отошедшего от дел предсказателя. Я… не учел, что вы совсем еще молоды, Антуан. И был излишне резок.
– Не то слово, – сказал я вполголоса.
– Никто из Великих не связывает себя с тем народом, из которого он вышел, – примиряюще сказал Эразм. – Но вы молоды, я забыл об этом. Приношу свои извинения, Ан… Антон.
– Принимаю… – мрачно ответил я.
– Я действительно ждал вас, – сказал Эразм. – Дело в том, что одно из моих пророчеств касалось меня самого. Там не было ничего особенного… несколько слов. «И на исходе придет ко мне Антуан, который узнает смысл первого и услышит последнее».
Я нахмурился:
– Это о чем?
– Это обо мне, – пояснил Эразм. – Ваш визит, возможно, означает, что я скоро умру. А вы узнаете смысл моего первого пророчества и станете свидетелем последнего.
– Что говорится в вашем первом пророчестве? – спросил я.
– Это второй вопрос? – уточнил Эразм.
– Да!
– Я не знаю, – улыбнулся старый пророк. – Я же рассказал вам, Антуан, – я прокричал пророчество в дупло старого дуба.
Мне пришлось подумать с полминуты, прежде чем я задал третий вопрос. Спорить по поводу бездарно профуканного второго было бесполезно.
– Каким образом, расскажите четко и внятно, я могу услышать ваше первое пророчество?
Прежде чем ответить, Эразм налил себе еще виски. Потом спросил:
– Уверены ли вы, что хотите этого? Прошло двести пятьдесят лет, но вдруг это пророчество еще не исполнилось? Тогда, стоит вам его услышать, вы запустите таинственный механизм пророчества. Во-первых, оно сможет исполниться, если вы перескажете его человеку. Во-вторых, до тех пор, пока вы будете единолично знать пророчество, за вами будет охотиться Тигр.
– Я хочу этого, – ответил я. И подумал о лежащей в кармане куртки игрушечной телефонной трубке с записанным на нее (возможно) пророчеством мальчика Кеши.
– Может быть, вы и правы, молодой человек, – сказал Эразм. – Знание – это великое искушение, перед которым трудно устоять…
Он поднялся, подошел к буфету. Открыл. Достал из дальнего угла что-то темное, пыльное… подержал секунду в руках, разглядывая – и вернулся ко мне.
– Держите, Антуан.
Я взял небольшую темную чашу… или, скорее, кубок – у нее был широкий верх, но присутствовала и небольшая ножка, покрытая незатейливой резьбой. Чаша оказалась на удивление легкой.
– Дерево, – понял я.
– Дуб, – уточнил Эразм.
– Это…
– Да уж не Грааль, конечно, – усмехнулся Эразм. – Я сам вырезал его из того дуба.
Я вопросительно посмотрел на старого пророка.
– Не знаю, – сказал Эразм. – Как именно услышать предсказание – не знаю. Но растения тоже имеют память. И где-то там оно есть… мое первое пророчество.
Подумав, я приложил кубок к уху. Вслушался в легкий шум собственной крови. Увы, никаких голосов…
– Может быть, налить в него вина и выпить? – спросил я.
– Тогда уж виски, – хихикнул Эразм. – Если выпить достаточно, то услышите все на свете.
Вид у него был довольный, словно от только что отмочил хорошую шутку.