Двухместное купе

— Слушаюсь... — вяло отвечает молодой генерал.

Вытянутый в струнку подполковник задумчиво говорит штатскому:

— Странно, что именно этот артист, товарищ генерал-полковник. Как он-то решился? Он же самого Ленина играл!..

Генерал-полковник в штатском на секунду немеет, потом поднимает на подполковника ненавидящий глаз и хрипит сдавленным голосом:

— Этим не шутят!!! — Переводит дух и добавляет, глядя на перепуганного подполковника: — Вот я влеплю тебе «служебное несоответствие», и полетишь на гражданку без выслуги — сельским участковым!..

И вот тут кабинет начальника Особого отдела Энской танковой дивизии Западной группы советских войск, «временно» дислоцированных на территории Германской Демократической Республики, стал медленно терять свои четкие очертания, расплываться и таять...

...вместе с перепуганным подполковником...

...встревоженным молодым командиром дивизии...

...и всесильным генерал-полковником особых контрразведывательных спецслужб в дорогом, плохо сшитом, штатском костюме...

...постепенно превращаясь из кабинета Прошлого в Сегодняшнее...

... КУПЕ АНГЕЛА И В.В.

— Что стало с этим поляком Мареком — я понятия не имею, — тихо сказал Ангел. — Юту Клаппе вечером того же дня вышибли обратно в Восточную Германию, и она практически за ту же цену, но уже с другим шофером счастливо приехала к себе домой...

— А с Лешкой, с Лешкой что? — тревожно и нервно спросил В.В.

— А вот Лешку взяли в оборот достаточно круто. Сначала им занялась западногерманская контрразведка, потом американские спецслужбы. Разговаривали с ним на хорошем русском языке — то доводя до истерики, то поигрывая в добрых и сочувствующих приятелей. Измотали бедного Лешку до состояния полной и тупой прострации, когда на любой вопрос он мог произнести только: «Отправьте меня домой в Советский Союз...» Ну а когда убедились в абсолютной Лешкиной неинтересности, передали его обычной полиции. Те же перевезли Лешку на окраину одного большого города в центре Западной Германии и до рассмотрения его дела в суде — «злостное нарушение государственной границы» — поместили его в обычную, достаточно благоустроенную тюрьму.

— Бедный, бедный парень... — горестно проговорил В.В.

— В нескольких желтых немецких и русскоязычных эмигрантских газетках тут же появилось трогательное сообщение о том, что молодой и «очень известный» русский драматический артист Алекс Самошников, рискуя жизнью, сумел бежать от милитаристско-коммунистического режима и попросил творческого убежища в Свободном мире. Спецслужбы переслали эту информацию в Бонн — в посольство Советского Союза, чтобы представители «империи зла» знали, что людям искусства в их государстве дышать нечем! Очередной пример — актер А. Самошников.

— О, мать их в душу!.. — вздохнул В.В. — Какая безразмерная гнусность! Добро бы это был кагэбэшный разведчик, ученый с мировым именем, литератор, прозвеневший на весь белый свет... А Лешка-то им на кой хрен сдался?!

— Вы, Владим Владимыч, должны это понимать лучше меня. Вы в «этом» жизнь прожили... Поэтому ваш справедливый интеллигентский всхлип считаем вопросом риторическим, ответа не требующим. Вы не забыли, что в то время в политике хороши были любые средства? Как, впрочем, и сегодня...

— Ангел! Вы не пробовали выступать с лекциями на собраниях пенсионеров в жэковских клубах «Кому за семьдесят»?

— Нет.

— Напрасно. Там вас обожали бы!

— Не задирайтесь.

— Я не задираюсь... — печально произнес В.В. — Я просто обывательски хочу понять, где было в этот момент Ваше Небесное, Всеведущее, Всемогущее и Всезнающее внимание к сирым и убогим?! Неужели нельзя было как-то помочь Лешке? Отвести, упредить...

— Владим Владимыч! Владим Владимыч!.. Я не собираюсь рваться в бой за честь ангельского мундира, но давайте будем справедливы. В самую первую очередь в Службу ангелов-хранителей поступала информация о чрезвычайных ситуациях в среде Верующих Людей! С Неверующими было гораздо сложнее. Сведения о них приходили Наверх крайне скупо и выборочно.

И для спасения Неверующих командировались обычно совсем юные ангелы-практиканты, каким я был в то время, или очень пожилые ангелы-хранители, которые вот-вот должны были отправиться на заслуженный отдых...

— Иными словами — перед Господом тоже не все равны? Так?

— Не ловите меня на слове, — резко сказал Ангел. — Второе: как вы догадываетесь, штат ангельско-хранительской Службы всегда был намного меньше, чем людей, нуждавшихся в ангельской помощи...