И никто ее оттуда выпускать не собирался.
— Вам-то откуда знать! — сварливо сказал Федор. — Мне ее муж пообещал, что выпустит Валентину сразу после меня. Так что моя девочка уже далеко.
— А пойдем посмотрим! — предложил Саша.
— И смотреть нечего, — пожал плечами Федор. — Ее там нет.
— На спор!
— На спор.
— Если ее там нет, я тебя отпускаю. Слово. Все слышали? Я слово дал.
Амбал, про которого на время забыли, метнулся вниз по лестнице, а все остальные гурьбой потопали к комнате пленницы. Дверь Саша распахнул рывком, и она с грохотом ударилась о стену. Валентины в комнате не было. Кровать выглядела растерзанной — одеяло на полу, простыня сбита, толстая перина бугрится складками. Створки шкафа распахнуты, на полу валяется несколько пустых вешалок и пара скомканных платьев.
— Шкатулка! — бросился Саша к трельяжу. — Шкатулки с драгоценностями нет!
Она действительно удрала! Но как?!
— Ее выпустил муж, — пожал плечами Федор.
— Я!!! Я ее муж! — заорал Саша, брызжа слюной.
— Кто бы вы ни были, вы обещали меня отпустить, — напомнил тот.
Саша замолчал, продолжая держать лицо с выпученными глазами перед постной физиономиией Федора. Некоторое время в комнате висела тишина. Потом Саша отодвинулся и своим обычным голосом сказал:
— Я передумал.
— То есть как это?! — не поверил Федор. — Вы же слово дали!
— Я самому себе еще раньше слово дал, — процедил Саша. — Что живым ты от меня не уйдешь. Не нравишься ты мне живой, ясно?
Не успел Федор и глазом моргнуть, как всех вымело из комнаты и тяжелая дверь захлопнулась прямо перед его носом. Дважды повернулся ключ в замке, и Федор остался один.
— Обманул, гад рыжий, — пробормотал он и со всего маху плюхнулся на кровать.
Кровать ахнула человеческим голосом. Федор вскочил и уставился на то место, куда незадолго до этого приземлился.
— Это я, Феденька! — раздался задушенный голос Валентины. Толстая перина, лежавшая сверху кровати застывшими бурунами, зашевелилась. Буруны задвигались, заволновались, потом вздыбились. Наконец перина откинулась, и из-под нее появилась Валентина, взлохмаченная и несчастная.
— Феденька! — бросилась она на шею Жеряпко. — Мы пропали!
Федор растерянно моргал глазами. Он не мог понять, зачем Валентина спряталась под перину.
— Убежать хотела, — объяснила она. — Если бы они подумали, что меня в доме нет, стеречь комнату перестали бы. И я уж как-нибудь выскользнула бы. Я и шкатулку с украшениями спрятала, чтобы с толку их сбить.
— Выходит, я все испортил, — ужаснулся Федор. — Но подожди! Этот рыжий что, действительно твой муж?
Валентина быстро закивала головой:
— Он, Саша.
— Ничего не понимаю! — Федор сел и обхватил руками голову. — Кому же Рита деньги отдала?
Он принялся сбивчиво рассказывать о том, как их с дочерью шефа схватили ночью возле офиса и привезли в незнакомый дом. И о том, что случилось впоследствии.
Глава 20
Между тем наступил рассвет. Олег Бубнов встречал его возле дома Кумарикина с камерой в руках. На улице было пустынно и тихо. Спали даже дворники, которые особо охочи до утреннего холодка. Пройдет еще немного времени, и они заработают метлами, наполняя дворы оживленным шарканьем. Повыскакивают из подъездов возбужденные собаки, потащат сонных хозяев по газонам и палисадникам. Но пока их час еще не настал. Еще длилось время темных личностей и сыщиков.
Кумарикину принадлежал темно-зеленый «Фольксваген» — далеко не новый, но еще вполне презентабельный. Сегодня вид у него был не блестящий. Он стоял возле кумарикинского подъезда, облепленный после дождя крупными каплями. Левая передняя фара разбита, на крыле глубокая вмятина. И самое главное — на земле ни одного осколка. Если бы фару разбили здесь, допустим, при парковке, стекла сверкающей кучкой лежали бы неподалеку. Но нет — с этой точки зрения все было стерильно. Бубнов на всякий случай наклонился и заглянул под автомобиль, разглядывая асфальт через видоискатель.
Потом долго снимал обнаруженные повреждения. Удалялся он от дома Кумарикина, бодро насвистывая.
Путь его лежал в «Техноконсульт». Поприветствовав охранника, который уже привык к его неурочным визитам в офис, Бубнов поднялся на второй этаж и отпер дверь отдела кадров. На большой связке ключей у него оказался не только ключ от заветной двери, но и ключ от сейфа, надо сказать, достаточно допотопного, который он отпер недрогнувшей рукой. Бубнова интересовали личные дела сотрудников. Выложив папки на стол, он принялся бегло их просматривать. Если бы кто-то наблюдал за ним, то сразу понял бы, что он ищет что-то конкретное. Не прошло и получаса, как Бубнов удовлетворенно крякнул и, выхватив из кармана блокнот, сделал в нем торопливую запись. Потом тщательно уничтожил следы своего присутствия в отделе кадров и выскочил вон.