Княжья русь

— Со мной останется первый десяток, — сообщил он. — Остальные — в лодью, на весла и полным ходом назад, к главному войску. Скажете Владимиру, что мы взяли след вятичей. Пусть великий князь поспешит.

— Думаешь, это след? — засомневался Антиф, Славкин первый десятник.

— Думаю.

— Тогда, может, лучше всю сотню взять?

Сотня дружным ворчанием поддержала Антифа. Одним не хотелось полночи грести против течения, другие мечтали побыстрее добраться до врага. Похищение «детского» — обида не только для его брата, но и для всей сотни. Проворонили.

— Если это случайные охотники, то мне и десятка хватит, а если это засада, то и сотни будет мало, — не согласился Богуслав.

— Я с вами пойду, — сказал Кулиба.

Славка кивнул. Это правильно. Устах отдал в дозор своего доверенного человека, потому что тот был природным лесовиком. Бывал и в приокских землях.

— И я пойду! — подал голос Улад.

На него шикнули: помалкивай, молодой. Чай, отрок, а не гридень опоясанный.

Однако Славка знал, что Улад, Драев сын, — природный лесовик. По следу ведет, как хороший охотничий пес. Разрешил.

На том совет закончился.

Сотня погрузилась в лодью, а первый десяток, выставив дозорного, лег почивать до рассвета.

Славка спал скверно. Снилось всякое. Например, что вятичи украли не только Годуна, но и Лучинку.

Встали затемно. Поели. В погоню пустились, едва рассвело.

Вел Улад, Кулиба — замыкал.

Бежали быстро. Солнце только взошло, когда вышли на схоронку, где ночевали вятичи.

Дальше — хуже пошло. Вороги взялись хитрить. Славка даже засомневался в своем предположении. Чуть не потеряли след. Помогла Гошкина хитрость. Глазастый Улад нашел первое темное пятнышко. Дальше стало полегче — русы уже знали, что искать. Хотя двигались медленно. К полудню стало ясно, что отстают. Привал делать не стали — перекусили на ходу.

Вороги, впрочем, тоже не дневали. Богуслава это порадовало: если так спешат, значит, и цель их близка.

Однако до вечера вятичей не настигли. Заночевали в лесу.

А поутру Улад показал Богуславу следок: кто-то из вятичей возвращался поглядеть, не потерялись ли русы.

Точно, заманивают.

Ну и славно! Ловил смерд зайца, а поймал тура.

Его радость не разделил только Кулиба.

— А если там вся вятская рать собралась? — предположил он.

— Тогда еще лучше, — ответил Славка.

Гонцы к Владимиру уже посланы. Метки по пути оставлены. Найти вятичей в лесах — дело мудреное. Есть у них, конечно, и городки укрепленные, и деревни. И даже места их ведомы: чай, не впервые сюда русы приходят, лесовиков еще Святослав примучил. Но ведь и вятичи знают о том, что знают русы. Потому и городки эти стоят пустые, и деревеньки. Много ли надо охотнику-лесовику, чтоб вместе с семьей уйти, ну, скажем, в зимнюю избушку… А теперь сами вятичи ведут русов к тайному месту. Конечно, к тайному, а куда же еще?

О том, что с братом может случиться худое, Славка старался не думать. Бог не допустит…

Глава вторая

ВЯТСКОЕ КАПИЩЕ

Знатная добыча, что тут сказать!

Боевой вождь вятичей — это не князь. Он не собирает дань и не повелевает народом. Для этого есть старшие в родах. Вождь указывает лишь своим воям, а те повинуются. Или уходят. Хотя настоящих воинов у вождя Рузилы меньше трех десятков. Те, кто успели повоевать под стягом Святослава, но гридью его сына быть не пожелали, а вернулись домой.

Остальные — не вой. Исполнившиеся против врага охотники.

Бобрец и Первич — из таких. Надо признать, сходили они не зря. Разведали, что идут по Оке русы. Послушали разговоры передового дозора, хотя узнали мало — какую-то путаную сказку про нурманских конунгов. Однако не потерялись. Вон, пленника приволокли.

Пленник, правда, невелик. Младший сынок Рузилы покрупней будет. А сынку — одиннадцатое лето идет…

— Кого могли, того взяли, — буркнул Первич. — Ты не гляди, что мелкий. Чуть брюхо мне не пропорол. И руку покалечил. — Первич показал обмотанное тряпицей запястье.

«И то верно», — подумал Рузила. Кабы вздумали эти охотнички скрутить дружинника-руса, тут бы им, скорее всего, и конец настал. Хотя Бобрец в своем роду — первый силач. Может, и с гриднем управился бы, если врасплох.

— Не огорчайся, Рузила, — подал голос Бобрец. — В скором времени ты нам покажешь, как русов вязать. Четырнадцать русов за нами идут. Видать, непростого мы мальца взяли. Может, княжича? Эй, медвежонок! — Бобрец встряхнул связанного мальчишку. — Ты ведь княжич, признайся?