Княжья русь

Думали долго. Ясно было, что силой добыть Илью — не получится. То есть прорваться на рынок и забрать его — дело нехитрое. Два десятка киевских воев раскидают сотню ленивых местных стражников запросто. А дальше? Что будет после этакого лихого наезда со здешним подворьем и его обитателями? И надо ведь как-то из города выйти. Очень сомнительно, что получится. Сейчас Илью ищут только обиженные стражники. А вот боевой наезд наверняка привлечет внимание самого эмира.

— А у эмира под рукой не менее двух тысяч одной только личной стражи. И вой в ней ничуть не хуже, чем киевская гридь. Эмир в свою гвардию не одних только булгар брал. Чужеземцев тоже привечал охотно. Лишь бы удал был да веры был Мохаммедовой. Платил щедро, и вой к нему шли и из Шемахи, и из самого Багдада. Были и такие, с кем даже Богуславу один на один не управиться, хоть пеше, хоть конно. Так, во всяком случае, говорил алил. А ему верить можно: видел в деле и киевскую дружину, и здешних багатуров.

От таких мыслей Богуслав едва не впал в уныние. Не привык он чувствовать себя слабым и незначительным. Нечего сказать — сходил на разведку…

Думали — гадали почти до рассвета. И только с первым лучом солнца в бритую голову Хватки пришла подходящая мысль…

Глава десятая

Великий Булгар

ФАЛЬШИВЫЙ РУС

Ночевать Али устроили как настоящего богача: на ложе с простынями. А перед этим накормили вкусно.

Разбудил Али крик муэдзина. Первым делом искупался в кадушке, что была поставлена прямо в комнате и загодя наполнена чистой водой, затем помолился Аллаху. На плеск воды появился слуга, который решительно забрал одежонку Али, а вместо нее предложил другую — непривычную, варварскую, но очень красивую, с дорогим шитьем, мягкую и удобную. Слуга же и помог Али одеться. Одежда была великовата, но больше — не меньше. Слуга поднес бронзовое зеркало, из которого на Али глянул очень важный чужеземный молодой господин с физиономией Али.

В трапезную Али провел все тот же слуга.

Здесь уже был накрыт стол и сидел старший брат Илии.

— Салям алейкум, — машинально поздоровался Али, забыв, что перед ним гяур.

— И тебе всего хорошего, — добродушно ответил варяг. — Садись, кушай, что нравится.

Понравилось Али многое. Причем даже накладывать самому не пришлось. Достаточно было показать слуге — и тот клал выбранное на большое — серебряное! — блюдо, стоявшее перед Али. А питье в кубок, замечательный шербет, слуга подливал сам.

Варяг пил вино. Али вдруг очень захотелось попробовать этот запрещенный Аллахом напиток, но он не рискнул. Вдруг Аллах обидится?

После завтрака варяг пригласил Али спуститься в небольшой сад, где под веселый плеск фонтана поведал о своем плане. В плане этом Али отводилась главная (и довольно рискованная) роль.

Если всё выйдет как задумано, и ты, и твои родичи забудете, что такое бедность, пообещал варяг.

Али хотел сказать, что его семья и так не нищая, но поглядел на шелковые подушки, покрывающие пол мраморной беседки, на цветущие розы, на плавающих в фонтане рыбок — и решил, что богатство тоже бывает разное.

— Я согласен, — сказал он. — Но, достойный господин Богуслав, тебе следовало разбудить меня раньше. Солнце всходит. Стражники вот-вот начнут искать твоего брата.

— Ничего, — успокоил его Богуслав. — Кони уже седланы. В седле держаться умеешь?

Али снова хотел обидеться, но вспомнил, как лихо сидел на пляшущем жеребчике младший брат варяга, и ответил скромно:

— На землю не упаду.

— Вот и ладно, — заключил Богуслав. — Пошли в конюшню.

Спустя некоторое время из ворот выехала небольшая кавалькада. Сам Богуслав, Хватко-Халил в зеленой чалме (Вот уж не знал Али, что он — хаджи^[25]. Знал бы — проявил бы куда больше уважения), Али, сын Ахмеда, в богатой одежде, при оружии, похожий сам на себя не больше, чем осел водовоза на породистого арабского жеребенка, трое гридней и трое рабов на ослах — везти то, что купят на рынке господа.

Путь до рынка был близкий. Русы ехали не спеша, степенно, как и подобает значительным людям… Если бы Богуслав знал, что булгарская стража уже начала обыскивать рынок, он, пожалуй, пожертвовал бы степенностью…

— Вот так лучше, — похвалил Ахмед. Натертый ореховым соком Гошка стал черен, как сириец. Его светлые волосы спрятали под головной повязкой. Всё получилось неплохо. Если бы он еще знал язык, то наверняка сумел бы убедить стражников, что он — не он. Однако языка он не знал. И мелкие шрамы на руках, которые остаются у тех, кто учится владеть оружием, от орехового сока стали еще более заметны.

---

25 Хаджи - мусульманин, совершивший хадж, то есть поход в Мекку, к Черному Камню Каабы.