Безымянный раб

– Эй, на корабле!!! – в который уже раз заорал Дарг. – Где капитан!!! О, дети Бездны!!!

Ярик беспокойно переступил с ноги на ногу. Его чувства просто кричали о том, что скоро здесь будет погоня. Эти блуждания по залитым проснувшимся солнцем помойкам дали слишком уж небольшую фору беглецам.

– Я сейчас залезу на это корыто, и кто-то сильно пожалеет, – мрачно вполголоса посулил хозяин. – Третий причал, «Злая улитка»…

Последнюю фразу кочевник произнес, скорчив издевательскую рожу. После встречи с соплеменниками он растерял всю свою невозмутимость.

– Да может, это не «Злая улитка»… – с фатализмом предположил Ярик. – Чем хфург не шутит, может, это вон тот корабль.

Дарг все так же мрачно посмотрел в указанном направлении и зло сплюнул.

– Кто тут орет!!! – Над бортом корабля показалась немытая всклокоченная физиономия и, надсаживаясь, заорала. – Людям спать надо!!!

– Капитан где?! – заорал в ответ хозяин Ярика и, не дожидаясь ответа, прыгнул на палубу.

Ярик скакнул вслед за ним. Со стороны это смотрелось, наверное, довольно эффектно: между причалом и палубой никак не меньше двух саженей, а тут никакого напряжения и разбега, только раз – и один уже хищным зверем махнул на покачивающуюся палубу, два – и невообразимый прыжок совершил второй. Вся невозможность происшедшего только начала доходить до горластого обладателя невыспавшейся физиономии, и он обалдело хлопал глазами и бестолково раскрывал рот, словно забыл о человеческой речи.

– Кто капитан?! – властным голосом не спросил, а потребовал ответа Дарг.

Присмиревший матрос судорожно сглотнул, отчего кадык заходил вверх-вниз, и хрипло сказал:

– Весемир!

– Не тот ли Весемир, которого иногда называют… – уверенно начал было Дарг, но матрос перебил его, зашептав:

– …Безумный Весемир. Тише! Он не любит этого прозвища…

– Ясно! Проводи меня к нему и срочно!

– Но… – попытался робко возразить матрос.

– Живо!!! – Что всегда поражало Ярика в хозяине, так это его умение добиваться своего.

– А ты стой здесь! – Это уже к Ярику.

Казалось, что Дарг не говорит, а рычит. Ошеломленный матрос молча указал на кормовую надстройку. Кочевник фыркнул и быстрым шагом направился ко входу в каюту.

– Крут у тебя хозяин… – протянул моряк. То, что он обращается к презираемому всеми корду, его не смущало.

– Не жалуюсь, – равнодушно пожал плечами Ярик, настороженно прислушиваясь к своим ощущениям.

– Чего ему надо-то? – не унимался матрос, поговорить он явно любил.

В этот момент открылась дверь каюты, и оттуда раздался пропитый голос:

– Шрам! Гузака ко мне, живо!

– Да он не проспался еще! Под вечер с Вольтом в дымину пьяные пришли… – спокойно ответил стоящий рядом с рабом моряк.

– Тащи его быстро!!! – еще громче заорал капитан.

Удивленный Шрам подбежал к люку и привычно нырнул внутрь. Потекли томительные минуты. Наконец наружу вылезли два человека. Один пошатывался, а все окрестные мухи облетали его за версту: запах перегара разил похлеще иных ядов.

– Шрам!!! – опять заорал Весемир.

– Да здесь я, – заворчал матрос. – Привел уже.

Полупьяный Гузак, постанывая, нырнул в проем капитанской каюты. Хлопнула дверь. Буквально через несколько мгновений Гузак вывалился наружу и заорал:

– Шрам!!! Буди Вольта и остальных! И чтоб через пять минут мы отходили!!!

– Да ведь Груль с Устаком еще на берегу…

– В задницу эту пьянь! – дыша перегаром, продолжал орать Гузак. – Клиент не может ждать!

И вот уже вокруг Ярика замельтешили, забегали полусонные матросы. Кто-то ставил парус, кто-то встал к штурвалу, пара матросов бросились убирать трап (такое громкое название имела доска с прибитыми поперечными планками). На палубу вышел Дарг. Его сумрачный взгляд сказал Ярику лучше всяких слов, что денег у хозяина почти не осталось.

– Двадцать пять фарлонгов, – сквозь зубы процедил Дарг. – И это только после поручительства Гузака! Да все это корыто стоит не больше сотни золотых!!

Неожиданно воин осекся и впился взглядом в группу приближающихся всадников. Ярик ощутил, как взвыло в нем раненым зверем чувство опасности. Даже затаившийся было в мешке Руал высунул мордочку и напряженно фыркнул. На беглецов начали оглядываться работающие матросы. Радовало, что хоть работу они не прекращали.

Наконец был поднят якорь, и ветер наполнил парус. Корабль начал неторопливое движение. Вот до берега уже четыре сажени, десять, теперь можно вздохнуть поспокойней. Казалось, настигнувшие было беглецов преследователи теперь яростно кричали на берегу, бессильно потрясая оружием.