Бессонница

— Да, спасибо, — ответила Луиза, вновь включая свою мегаваттную улыбку. Она продолжала идти, однако покрепче сжала руку Ральфа. Он понимал, каково сейчас Луизе; и он не знал, как долго продлится их воздействие на обеих женщин.

— Вот и хорошо, — кивнул охранник, следуя за ними до конца подъездной дорожки. — Денек сегодня выдался тяжелый, буду рад, когда он окончится.

Знаете, сколько охранников будет задействовано здесь с полудня и до полуночи? Дюжина. И это только здесь. В Общественном центре еще человек сорок, не считая сил местной полиции.

«И все это абсолютно бесполезно», — подумал Ральф.

— И ради чего? Чтобы какая-то блондиночка могла высказаться?

— Охранник взглянул на Луизу, словно ожидая с ее стороны обвинений в половой дискриминации, но Луиза лишь улыбнулась в ответ.

— Надеюсь, все будет хорошо, офицер, — произнес Ральф и повел Луизу к «олдсмобилю». Он завел мотор, осторожно вырулил на дорогу, ожидая, что сейчас из здания выбегут Барбара Ричардс и Рейчел Андерсон с дико выпученными глазами и поднятыми в обвинительном жесте руками. Но ничего не произошло. Ральф облегченно вздохнул. Луиза, взглянув на него, сочувственно кивнула.

— Я считал себя коммивояжером, — произнес Ральф, — но никогда не видел подобной сноровки.

Луиза застенчиво улыбнулась и скромно сложила руки на коленях.

Из кабины, размахивая руками, выбежал Триггер. Сначала Ральф подумал, что им все же не удалось спокойно уехать — охранник с блокнотом заподозрил что-то неладное и по телефону приказал Триггеру задержать их. Затем он обратил внимание на то, как выглядит Триггер — запыхавшийся, но счастливый — и что-то державший в правой руке. Предмет оказался очень старым, обтрепанным бумажником, распахивающимся и закрывающимся, словно беззубый рот какого-то чудовища, при каждом взмахе руки Триггера.

— Не волнуйся, — сказал Ральф, притормаживая. — Не знаю, что ему нужно, но ничего плохого он нам не сделает. Уверен.

— Мне плевать на то, чего хочет он. Я же хочу побыстрее выбраться отсюда и поесть. Если он вновь примется за побасенки насчет рыбалки, Ральф, я сама нажму на педаль газа, имей в виду.

— Аминь, — ответил Ральф, точно зная, что на уме у Триггера Вашона отнюдь не воспоминания о рыбной ловле. Ральф разбирался еще не во всем, однако одно он усвоил твердо: ничто в этом мире больше не происходит случайно. Это Предопределение вышло на тропу войны. Ральф затормозил рядом с Триггером и нажал на кнопку, опускающую стекло. Раздраженно поскрипывая, оно пошло вниз.

— Эй, Ральф! — крикнул Триггер. — Я думал, что проглядел тебя!

— В чем дело, Триг? Мы торопимся…

— Хорошо, хорошо, это займет не больше секунды. Оно у меня в бумажнике, Ральф. Я храню все свои бумажки здесь и никогда ничего не выбрасываю.

Он распахнул бумажник, выставляя на обозрение смятые счета, фотографии (и провалиться ему на этом месте, если Ральф не заметил, что на одной из них Триггер изображен с огромным окунем в руках), старые визитные карточки, пожелтевшие и поистершиеся от времени. Триггер перебирал весь этот хлам со скоростью банковского служащего, называющего курс обмена валют.

— Никогда ничего не выбрасываю, — бормотал Триггер. — На них очень удобно писать, лучше, чем в блокноте, к тому же их дают бесплатно.

Секундочку… Черт побери, ну где же она?

Луиза нетерпеливо посмотрела на Ральфа и кивнула в сторону дороги.

Ральф проигнорировал как взгляд, так и жест. В груди у него странно заныло.

Внутренним оком он увидел себя пишущим что-то указательным пальцем на запотевшем стекле грузовичка Триггера пятнадцать месяцев назад.

— Ральф, помнишь шарф, который был на Дипно в тот день? Белый, с красными отметинами?

— Конечно, помню, — ответил Ральф. «Ублюдок, — обозвал Эд грузного водителя пикапа. — Имел я твою мать». И шарф он тоже отлично помнил. Но вот только красные отметины вовсе не являлись бессмысленным узором; это была идеограмма или идеограммы. У Ральфа засосало под ложечкой, когда Триггер перестал рыться в бумажнике. Теперь Ральф понял, в чем дело. Он знал.

— Ральф, ты был на войне? — спросил Триггер. — На большой. На второй мировой?

— В какой-то степени, — ответил Ральф. — В основном я «воевал» в Техасе. В начале сорок пятого меня отправили за океан, но я постоянно находился во втором эшелоне.

Триггер кивнул:

— Значит, тебя отправили в Европу. Потому что в регионе Тихого океана не было такого эшелона.