Бессонница

Нирвана, дерзко хмыкнув, поинтересовался:

— Неужели? И как же вы разговаривали?

— Точно не помню, — ответил Ральф, — но вряд ли мы выражались, как дерьмоголовые. — Хлопнула дверь кондитерской, и Ральф отвернулся от мальчишек. Появилась Луиза, держа в руках два закрытых стаканчика с кофе.

А мальчишки тем временем оседлали велосипеды и покатили прочь; Нирвана бросил через плечо еще один недоверчивый взгляд на Ральфа.

— Ты сможешь одновременно вести машину и пить кофе? — вручая ему стаканчик, спросила Луиза.

— Думаю, с этой задачей я вполне справлюсь, — хотя больше мне уже ничего не нужно. Я чувствую себя отлично, Луиза.

Женщина, взглянув на двух мальчишек, кивнула:

— Поехали.

2

Когда Ральф с Луизой выехали на шоссе N33, направляясь к местечку, некогда известному как Сады Барретта, мир вокруг них забурлил красками; им не пришлось подниматься даже на дюйм по лестнице восприятия, чтобы наблюдать за этим буйством великолепия. Город остался позади, дорога вела через лес, охваченный осенним, пламенем. Небо распласталось над шоссе синей полосой, тень «оддсмобиля» скользила позади них по полыхающим листьям. — Боже, какая красота, — произнесла Луиза. — Ну разве не чудо, Ральф? — Да.

— Знаешь, чего мне хочется? Больше всего?

Он покачал головой.

— Чтобы мы могли съехать на обочину, остановить машину и немного побродить по лесу. Найти полянку, сесть на солнышке и наблюдать за облаками. Ты бы сказал:

«Посмотри-ка, Луиза, вот то облако похоже на лошадь». А я бы ответила:

«Глянь-ка сюда, Ральф, совсем как человек с метлой». Было бы просто замечательно.

— Да, — протянул он. Слева появился просвет; столбы линии высокого напряжения, словно солдаты, маршировали по крутому склону. В лучах утреннего солнца провода сверкали серебром, напоминая паутину.

Основания столбов утопали в медном потоке красного сумаха <Род деревьев и кустарников, распространенных в Северной Америке.>, а в небе над просекой Ральф увидел ястреба, парящего сверху такого же невидимого, как мир с, воздушного потока.

— Да, — снова произнес Ральф. — Было бы здорово. Возможно, когда-нибудь нам и представится подобный случай, но…

— Но что?

— "Я тороплю себя ежесекундно, ежечасно — успеть бы все свершить, что предначертано судьбой", — продекламировал Ральф, Луиза изумленно взглянула на него:

— Какая ужасная мысль!

— Да. По моему убеждению, все истинные мысли ужасны. Я прочитал тебе строчку из поэтического сборника «Кладбищенские ночи». Мне дал его Дорренс Марстеллар в тот день, когда проник в мой дом и положил газовый баллончике карман кожаной куртки.

В зеркале заднего обзора милях в двух позади Ральф заметил черную полосу, стремительно мчащуюся сквозь полыхающий лес. Посверкивал на солнце хром. Машина. Возможно, две или даже три. Судя по всему, едут на огромной скорости.

— Старина Дор, — задумчиво произнесла Луиза.

— Да. Знаешь, думаю, что он тоже часть происходящих событий.

— Скорее всего, — согласилась Луиза. — И если Эд — особый случай, то старина Дор, вне всякого сомнения, тоже лицо немаловажное.

— Мне эта мысль уже приходила в голову. Самое интересное насчет него — я имею в виду старину Дора, а не Эда, — то, что ни Клото, ни Лахесису ничего о нем не известно. Очевидно, он из совершенно другой области обитания.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я не вполне уверен, но ни мистер К., ни мистер Л.

Никогда о нем не упоминали, значит… Значит… Ральф опять посмотрел в зеркало заднего обзора. Теперь к трем машинам присоединилась четвертая, сверкающая хромом кавалькада стремительно приближалась, и Ральф видел синие переливы мигалок на крышах машин. Значит, это полиция. Направляются в Ньюпорт? Нет, скорее всего, куда-то поближе. «А вдруг они гонятся за нами? — подумал Ральф. — Вдруг установка Луизы, лишавшая Барбару Ричардс памяти о нашем посещении, не сработала!» Но станет ли полиция снаряжать целых четыре машины в погоню за стариками на ржавом «олдсмобиле»? Ральф так не полагал.

Внезапно мысленным взглядом он увидел лицо Элен, и у Ральфа засосало под ложечкой, когда он прижимал автомобиль к обочине дороги.

— Ральф? Что… — Но тут Луиза услышала завывание сирен и оглянулась назад, тревога отразилась в ее глазах. Первые три патрульные машины промчались мимо них со скоростью, значительно превышающей восемьдесят миль в час, обдав «олдсмобиль» облаком песка и заставив опавшие листья пуститься в пляс.