Бессонница

«Не трать время на ерунду, любимый, — помни о деле».

А рядом Конни Чанг ставила автограф на сентябрьском счете за электричество. Ральф рассматривал шлаковый осадок на цементной скатерти перед входной дверью в поисках следов Атропоса — скорее запаха, чем видения, того неприятного мясного духа, который окружал лавку мистера Хьюстона во времена детства Ральфа.

— Спасибо! — бормотала Луиза. — Я сказала Нортону: «Она выглядит так, как в телевизоре, словно маленькая китайская куколка». Это мои слова, слово в слово.

— Очень приятно, — ответила Чанг, — но мне пора вернуться к работе. — Конечно, конечно. Передайте от меня привет Дэну Ратеру, пожалуйста.

Скажите, что я восхищаюсь им.

— Обязательно. — Кивая головой и улыбаясь, Чанг вернула ручку Розенбергу. — А теперь, извините нас…

«Если оно и здесь, то находится выше, чем я, — подумал Ральф. — Мне следует подняться еще немного».

Да, но не мешает соблюдать осторожность, и не только потому, что время превратилось в драгоценность. Просто если он проскользнет слишком высоко, то исчезнет из мира Шот-таймеров, а такое событие может отвлечь даже телевизионщиков, поглощенных подготовкой к вечернему митингу… По крайней мере, на какое-то время.

Ральф сконцентрировался, но когда безболезненный внутренний спазм произошел на этот раз, он скорее походил на мягкие взмахи хлыста, чем на жесткие. Краски безмолвно расцвели; все вокруг выступило на авансцену в восхитительном сверкании. Но все цвета подавлял своей мощью черный тон савана — это было полнейшим отрицанием. Депрессия и ощущение истощения вновь обрушились на Ральфа, острием вонзаясь в сердце. Он понял, что если здесь, наверху, у него есть дело, то лучше как можно быстрее выполнить его и спрыгнуть вниз на уровень Шот-таймеров, пока силы полностью не оставили его.

Ральф вновь взглянул на двери. Мгновение там не было ничего, кроме тающих аур таких же Шот-таймеров, как и он… А затем то, что он видел, внезапно словно проявилось — так проступает тайное послание, написанное симпатическими чернилами и прогретое над огнем. Он ожидал увидеть нечто, запахом и видом напоминающее гниющие отбросы на заднем дворе лавчонки мистера Хьюстона, но реальность оказалась еще хуже — скорее всего, из-за неожиданности. На самих дверях виднелись следы, похожие на кровянистую слизь, — возможно, отпечатки, оставленные пальцами Атропоса, — и отвратительная огромная лужа той же субстанции, впитываемая тающими аурами перед входными дверями. Было нечто столь ужасное столь чужеродное — в этом веществе, что по сравнению с ним цветные жуки казались почти нормальными и безвредными. Лужа напоминала блевотину собаки, страдающей от неизвестного вида бешенства. От лужи тянулся след, сначала в виде высыхающих сгустков, затем более мелких капель, напоминающих расплескавшуюся краску.

«Конечно, — подумал Ральф. — Именно поэтому мы и оказались здесь. Маленький ублюдок не смог удержаться от визита сюда. Для него это то же, что кокаин для наркомана». Он представил Атропоса, стоящего на этом самом месте, наблюдающего… Ухмыляющегося… Затем подходящего к дверям, прикасающегося к ним и оставляющего мерзкие отпечатки; представил Атропоса, черпающего энергию и мощь из самой черноты, лишающей Ральфа жизни.

«Конечно, он мог отправиться в другие места и заняться иными делами — несомненно, у такого сверхъестественного психа найдется множество дел, — но ему, должно быть, трудно держаться от такого места подальше, несмотря на всю свою занятость. Интересно, что он чувствует? Как сжигаемый желанием член летним днем, вот как».

Луиза потянула Ральфа за рукав, и он обернулся. Женщина продолжала улыбаться, но яростная напряженность в ее глазах говорила о том, что она еле сдерживает крик. А Конни Чанг и Майкл Розенберг тем временем направлялись к зданию.

— Ты должен увести меня отсюда, — прошептала Луиза. — Я больше не могу. Мне кажется, я теряю разум.

— Ладно — никаких проблем.

— Я не слышу тебя, Ральф, — мне кажется, я вижу, как сквозь тебя просвечивает солнце. Господи, я уверена в этом!

— О, подожди… Он сконцентрировался и почувствовал, как окружающий мир немного сдвинулся. Краски побледнели, аура Луизы исчезла.

— Теперь лучше?

— В любом случае, плотнее. Он улыбнулся:

— Хорошо. Пойдем.

Ральф взял Луизу под руку и повел к тому месту, где их высадил Джо Уайзер. Именно в этом направлении удалялись кровянистые следы.