Окончив курсы телохранителей, Жанна Строева устроилась работать в...
Как известно, жизнь — штука полосатая. Сейчас у Алисы Соболевой была...
Это были ножницы.
Снова к Ральфу вернулось ощущение, будто его неустанно подталкивают к пасти туннеля, только теперь этому сопутствовала паника, потому что, по всей видимости, последний сильный толчок был предпринят во время ночного кошмара, когда ему снилась покойная жена. Что-то внутри него хотело сжаться и кричать от ужаса, и Ральф понял, что если он не успокоит это нечто немедленно, то действительно закричит. Закрыв глаза, он стал глубоко дышать, с каждым вдохом пытаясь вызвать образ еды: помидора, картофеля, мороженого, брюссельской капусты. Доктор Джамаль научил Кэролайн этой простейшей технике расслабления, часто это помогало ей уменьшить или вовсе снять сильнейшие головные боли — даже в последние шесть недель, когда опухоль совершенно вырвалась из-под контроля, эта методика иногда срабатывала, а теперь вот она помогла Ральфу справиться с паникой.
Сердцебиение успокоилось, и ощущение, что ему просто необходимо закричать, начало проходить.
Продолжая делать глубокие вдохи и думать (яблоко, груша, кусочек лимонного пирога) о еде, Ральф аккуратно надел колпачки на линзы бинокля. Руки у него еще дрожали, но он уже мог управлять их движениями. Зачехлив бинокль, Ральф поднял левую руку и взглянул на повязку. Алое пятно в центре размером с таблетку аспирина, кажется, не собиралось увеличиваться. Хорошо.
«Ничего хорошего, Ральф».
Довольно справедливо, однако это утверждение не могло помочь решить сразу, что именно произошло и как поступать дальше. Первый разумный шаг — отложить анализ сна о Кэролайн на потом, а сейчас определить, что же происходит на самом деле.
— Я бодрствовал с тех пор, как упал на пол, — сообщил Ральф пустой комнате. — Я уверен в этом, как и в том, что видел этих двоих.
Да. Он действительно видел незнакомцев, окружающую их золотисто-зеленую ауру. И в этом он был не одинок; Эд Дипно тоже видел по крайней мере хотя бы одного из них. Ральф мог бы спорить на ферму, будь она у него.
Однако ему не стало легче от того, что он и избивающий жену параноик видели одних и тех же лысоголовых парней.
«И ауры, Ральф, — разве Эд не говорил что-то и о них?»
Вообще-то Эд не использовал именно это слово, но Ральф был уверен, что Дипно заговаривал об аурах по крайней мере дважды. «Ральф, иногда весь мир полон красок». Это было в августе, незадолго до того, как Джон Лейдекер арестовал Эда за избиение жены. Затем, почти месяц спустя, когда он позвонил Ральфу по телефону: «Ты все еще видишь краски?»
Сначала краски, потом врачи-коротышки; несомненно, вскоре за всем этим пожалует и сам Кровавый Царь. Но даже если не принимать все это во внимание, как же ему следует расценивать увиденное?
Ответ пришел неожиданным, приятным всплеском ясности. В итоге речь должна идти не о здравости его ума, не об аурах или лысоголовых, а о Мэй Лочер. Ведь он только что видел, как двое незнакомцев под покровом ночи вышли из дома Мэй Лочер… И один из них нес в руке предмет, который можно использовать в качестве оружия.
Ральф подошел к телефону, снял трубку и набрал 911.
— Полицейский Хоген, — представился женский голос. — Чем могу помочь? — Своим вниманием и быстрыми действиями, — живо ответил Ральф.
Маска расплывчатой нерешительности, которую он частенько надевал начиная с середины лета, ушла; сидя подчеркнуто прямо в кресле с телефоном на коленях, Ральф выглядел не на семьдесят, а на здоровые и действенные пятьдесят пять. — Вы можете спасти жизнь женщине.
— Сэр, не будете ли вы столь любезны назвать нам свое имя и…
— Не прерывайте меня, пожалуйста, полицейский Хоген, — твердо сказал мужчина, еще недавно бывший не в состоянии помнить последние две цифры телефонного номера кинотеатра. — Я проснулся, больше заснуть не мог и поэтому решил немного посидеть. Окна моей гостиной выходят на Гаррисавеню.
Я только что видел… Ральф замолчал, думая не о том, что он видел, а о том, как сказать полицейскому Хоген об увиденном. Ответ пришел с той же легкостью и быстротой, как и решение набрать номер 911.
— Я видел двух мужчин, выходящих из дома по соседству с магазином «Красное яблоко». Дом принадлежит женщине по имени Мэй Лочер. Л-О-Ч-ЕР, первая буква "л", Лексингтон. Миссис Лочер серьезно больна. И я никогда прежде не видел этих двоих. — Ральф снова замолчал, но на этот раз сделал это осознанно, желая добиться максимального эффекта. — У одного из них в руках были ножницы.