42  

Надо смотреть более ранние годы, вероятно, реконструкция в библиотеке проводилась до весны 1ОД4 года, когда он переехал в Джанкшн Сити. Если бы она была позже, он бы видел строителей, слышал бы, как обсуждались работы, и читал бы об этом в «Газетт». Но предполагая, что это было в диапазоне пятнадцати — двадцати лет (висячие потолки едва ли были установлены ранее), он никак не мог предположить более точное время. Ну как бы узнать поточнее! А никак. То, что случилось в то утро, исключало всякую возможность разумно рассуждать подобно тому. как большая солнечная активность блокирует радиои телевизионную связь. Как будто столкнулись две громадные глыбы, и Сэму Пиблзу, крошечному, отчаянно кричащему, отстаивающему себя человечку, угораздило оказаться между ними.

Он прошел налево, мимо двух рядов полок, прежде всего потому, что он боялся, что если перестанет двигаться, то совсем замерзает, и подошел к полке, на которой было написано:

Он взял одну коробку наугад и понес к одному из аппаратов для прочитывания микрофильмов. Он включил его, постарался сосредоточиться на катушке микрофильма (катушка тоже была голубого цвета, и Сэм удивился, почему все в этом прибранном, хорошо освещенном месте так подобрано по цвету) и все. Сначала ленту микрофильма надо было укрепить на нужной оси, правильно; затем продеть ленту, убедиться, что правильно; затем направить начало пленки в середину подающей бобины, о*кей. Аппарат был так прост в обращении, что любой восьмилетка легко с ним управился бы, но Сэм прокопался не меньше пяти минут; руки дрожали, а мысли разбегались. Когда он, наконец, зарядил микрофильм и добрался до первого кадра, он увидел, что вставил пленку не тем концом. Текст был кверх ногами.

Он спокойно перемотал микрофильм, перевернул его и еще раз продел ленту. Он почувствовал, что его нисколько не раздражает эта короткая задержка; последовательно проделывая каждую маленькую операцию, он, казалось, успокаивался. На этот раз все правильно, и первая страница Джанкшн Сити Газетт от первого апреля 1981 года была перед ним. Заголовки пестрели сообщениями о неожиданной отставке какого-то должностного лица города, о котором Сэм никогда не слышал; но его внимание мгновенно приковала рамочка внизу страницы. В рамке было написано:

«Я что знал, что ли? — удивился Сэм, — Выходит, поэтому я заграбастал именно эту коробку? Неужели я помнил, что вторая неделя апреля — Неделя Национальной библиотеки?»

«Пойдем шо мной, — ответил кто-то мрачным шопотом. — Пойдем шо мной, шынок…. Я поличейшкий».

Тело покрылось мурашками, он задрожал. Сэм постарался не реагировать на этот призрак с его вопросом и мрачным голосом. В конце концов, совсем неважно, почему ему попались апрельские 1981 года газеты; важно, что попались, и это было началом удачи.

Может стать началом удачи.

Он быстро повернул катушку на номер от шестого апреля и увидел как раз то, что хотел увидеть. Поверх названия Газетт красным шрифтом было написано:

Сэм стал прокручивать пленку, ища приложение. На первой странице приложения было две фотографии. Одна фотография — внешний вид библиотеки. На другой изображен Ричард Прайс, старший библиотекарь стоит у регистрационного стола и нервно улыбается в фотоаппарат. Нейоми точно описала его: лет сорока, высокий мужчина в очках, с небольшими усами клинышком. Но Сэма больше интересовал фон. Он отчетливо увидел навесной потолок, который так поразил его, когда он посетил библиотеку во второй раз. Значит ремонт проводился до апреля 1981 года.

Статьи были выдержаны в напыщенном самодовольном стиле, хорошо известном Сэму: он был читателем этой газеты уже шесть лет и ему был знаком редакторский стиль «Ну, не молодцы ли мы?» В газете была информация (и довольно сенсационная) о Неделе Национальной библиотеки, о летних чтениях, о передвижной книголавке в графстве Джанкшн, о компании по созданию нового фонда. Сэм быстро ознакомился со всем этим. На последней странице приложения он обнаружил значительно более интересную статью, написанную самим Прайсом. Она называлась:

ПУБЛИЧНАЯ БИБЛИОТЕКА ДЖАНКШН СИТИ

  42