Влюбленные в Лукке

Графиня рассказывала ей, как необычно выглядят нетронутые, мощные средневековые стены, окружающие Лукку.

— Они тянутся на четыре мили, — с гордостью поведала ей графиня, — и любой житель города готов внести пожертвование, чтобы их содержали в хорошем состоянии.

Паола выглянула в дверь, которую злодеи оставили приоткрытой.

Она увидела, что эта часть крепости действительно нуждается в ремонте. Кирпичи выпадали из стен. В полу тоже были дыры, а в одном месте, ближе к концу коридора, виднелся обвалившийся потолок.

Она догадалась, что благодаря этому Великан с индусами проникли в крепость.

Это была очень хорошая тюрьма.

Паола почти не сомневалась, что никто не догадается искать ее в таком маловероятном месте, тем более крепость постоянно заперта на замок, кроме времени, отведенного для посетителей.

Сможет ли маркиз догадаться, что она находится в месте, которое по-английски называется» Сторожевой башней «? Ведь итальянское название совсем другое.

Сможет ни он понять, что» до восхода солнца» означает, что ее держат в Сторожевой башне, расположенной в восточной части города?

Написать яснее было слишком рискованно.

Конечно, маркиз проницательный человек и так много путешествовал — он обязательно должен понять, что она хотела сообщить ему.

Паола отошла от двери, вернулась и снова села на стул, который в этой комнате был единственным предметом мебели, кроме стола.

Как только она села, в комнату зашел Великан.

— Л запру тебя здесь, — пригрозил он, — так что бежать не удастся. А если попытаешься, я тебя убью. Просто сиди здесь и надейся, что перстень придет, а иначе потеряешь большой палец левой руки, да?

Он умышленно запугивал ее, но Паола, хоть и боялась его, подняла голову.

— Я верю. Бог мне поможет, — сказала она тихо. — Как помог мне бежать оттуда, где вы заперли меня в прошлый раз.

— Я позабочусь, чтобы ты не смогла проделать это снова, — зловеще воззрился на нее Великан. — А маркиз, о котором ты только и думаешь, наверняка решит, что у него достаточно женщин и без тебя!

Он почти прошипел последние слова, и Паола сочла, что отвечать злодею ниже ее достоинства.

Она отвернулась, а Великан бросил ей в спину с внезапной яростью:

— Я получу от него перстень, даже если мне придется для этого убить его. Хотя я все равно убью его рано или поздно, запомни мои слова.

Он вышел, загремев тяжелой дверью.

Когда в замке повернулся ключ, Паола поняла, что на этот раз действительно не убежать и что если Великан получит перстень, он все равно будет мстить маркизу и ей.

«Коль мне суждено умереть, — подумала Паола, — я хочу хотя бы еще раз увидеть маркиза. Мне будет так страшно одной!»

Ей хотелось закричать. Она заперта, и никто не сможет проникнуть сквозь эти толстые стены.

«Я не хочу… умирать, — думала она. — В мире столько интересного, что мне хотелось увидеть! Так много хотелось сделать!»

Маркиз обещал показать ей свои сокровища, а его картинная галерея, должно быть, просто великолепна.

Она вспомнила то странное чувство, которое возникло в ней, когда он держал ее за руку и они смотрели друг другу в глаза.

Как он красив!

Но Великан прав, у него столько женщин, зачем ему беспокоиться о ней? Наверное, он просто проигнорирует угрозы и оставит ее умирать. Он легко оправдает себя невозможностью найти ее.

Но она всем своим существом стремилась к маркизу. Она обращала к нему свои мольбы, просила, чтобы он пришел за ней. Она чувствовала, как ее молитвы, словно белые голуби, летят к нему. Они расскажут ему, где она спрятана.

— Приди за мной! Спаси меня! Спаси меня! — умоляла она.

Ей казалось, она видит его глаза, казалось, он смотрит на нее, касается ее руки. Ей привиделось, что он рядом.

— Приди за мной! Пожалуйста… Приди за мной!

Эта мольба шла из глубины души, и Паола верила — он должен услышать ее!

Глава 7

Паола открыла глаза.

Она подумала, что молилась слишком долго и, должно быть, задремала, сидя на стуле.

Великан оставил на столе чернильницу, которой она пользовалась, когда писала письмо маркизу, и фонарь. Фонарь уже погас, но в комнате было не совсем темно.

И она увидела то, чего не заметила раньше, — на стене в дальнем конце комнаты был небольшой удлиненный проем.

Когда ее привезли сюда, на улице стояла темень, и ей не пришло в голову, что здесь могут быть окна, а значит, возможность выглянуть наружу через эти массивные стены, за которыми она заперта.