28  

Почему я написал все это? Да так, захотелось поделиться с Вами.

Павел за это письмо будет на меня сердит: у него неважно со здоровьем, и он не очень любит гласность. Тем не менее сообщаю его адрес и телефон… Залесов Т. Д.».

Дозвониться до автора «Жанетты», нашей любимой курсантской песенки, оказалось безнадежно трудно. Но ко мне приехал Виталий Маслов, начальник радиостанции атомохода «Ленин», ас по всем видам связи. И мы дозвонились Павлу Моисеевичу Гандельману. Произошло это в двадцать три часа двадцать минут. Подполковник в отставке обложил нас последними словами и бросил трубку, еще раз доказав свое полное пренебрежение к поэтической славе.

Рассказываю эту историю всем в рубке.

Диомидов пропускает историю мимо ушей и продолжает гнуть свою оздоровительную линию. Объясняет, что пить следует абсолютно горячий, только что заваренный чай, а не то пойло, которое пьем мы со вторым помощником всю вахту. И следует бросить курить, чтобы беречь свое и его здоровье.

Придется ему потерпеть, ибо я бросать не собираюсь.

Наставник рассказывает, что из крепких напитков пьет только хорошие вина, которые достает за месяц до даты возможного их употребления. Что ж, во многом можно наставнику позавидовать.

Делать на мостике нечего. Иду спать в каюту. И с приятностью обнаруживаю на койке заказ, данный артельному намедни. Пятнадцать банок консервированного языка и трески в масле — суперделикатесы, которые нынче водятся только на пассажирских судах. Они мягкие и необходимы моим зубам. Молодец артельный! Интересно, правда, останется у меня что-нибудь из зарплаты при такой шикарной жизни?

Три часа пятнадцать минут ночи.

Я закрываю дверь каюты на ключ.

На столе обнаруживаю еще и свеженькую РДО:

«Работаем Карибском море желаю вам хорошей погоды хорошей работы привет вам белых лошадок Таллин рыбрадио т/х Юг тчк Алеша».

Сколько ни ломал голову, Алеши и белых лошадок не вспомнил. И вот мучаешься разгадкой такой чепухи.

На «Фоминске» я в одиночестве заваривал вечерний чай и пил его, глядя в иллюминатор на тяжеловесные стрелы и палубный груз. В те времена я озарился или затуманился, неожиданно осознав, что любой матросик годится мне в сыновья и что я в них ничего не понимаю. Теперь в сыновья годятся штурмана.

«Выньте из уха банан!» — говорит штурман матросу, который не расслышал температуру забортной воды. Матрос в три раза его старше. Сказано в данном случае не грубо, с товарищески-подтрунивающей интонацией. Но иногда молодые штурмана лайнера удивляют и отвращают меня уверенной, беспардонной властностью по отношению к матросам не в напряженные моменты, требующие командирского тона и забвения любых деликатностей, а в быту. Двадцатисемилетний секонд посылает пятидесятилетнего матроса заваривать кофе без всяких просительных интонаций: «Скачите на заставу и заварите кофе. И побыстрее!» Такое связано, возможно, с тем, что иные матросы на «пассажире» цепляются за место изо всех сил: чаевые плюс блага ресторанных излишков, особенно в качку, когда пассажиры постятся…

На «Фоминске» мне повезло с чудесным сенбернаром Мобилом. Мы пили с ним пиво из одной банки.

Нынче я выпил в одиночку импортной водки. Закусил консервированным языком, и оказалось, что жизнь великолепна!

— Фрам! — говорю я теплоходу. — Вперед!

Глава пятая

Вышли на остров Завадовского.

Двадцать шестого декабря 1819 года матрос шлюпа «Восток» Егор Киселев — серятина матросы были, быдло, обезьяны, по веревкам вниз головой лазающие, — записал в своем «Памятнике» (дневнике): «Нашли три острова новых, никакими мореходцами непросвещены, кроме наших двух судов, и один остров горит земля, дым валит, как тучи ходят. И тут на остров оной ездили три офицера, четыре матроза для узнания. На сем острову есть премножество разных птиц, особливо пендвин с желтыми хохлами, ходит, как человек, кричит похоже на гару, крылья маленькие, не летает… За оные острова дано награждение, кто их прежде свидел, пять талеров, и записаны в журнал».

Вот те и быдло!

Удивительный по точности, таланту к замечанию подробностей, не отмеченных в записках ученых людей, дневник Егора Киселева сравнительно недавно обнаружили в Суздале. (Полностью, насколько мне известно, он до сих пор не опубликован. Цитата взята из статьи Н. Я. Болотникова, сборник «Русские мореплаватели».)

  28  
×
×