Весенний скандал

– Вы настоящая собака на сене, – пылко воскликнула Дейзи. – Вы меня не хотите, так почему вас волнует, что другие проявляют ко мне интерес? Оставьте меня в покое и возвращайтесь к планам строительства вашей поганой фабрики! Надеюсь, вы станете самым богатым человеком в мире и получите все, что желаете. Но в один прекрасный день вы оглянетесь вокруг и задумаетесь, почему вас никто не любит и почему вы так несча...

Ее голос сорвался, когда Мэтью решительно поцеловал ее, его губы были твердыми и обвиняющими. Дрожь сотрясала все ее существо, Дейзи отвернулась и, задыхаясь, договорила:

– ...несчастны.

Он взял ее лицо в свои ладони и снова поцеловал ее. На сей раз его рот был нежнее, губы искали самую подходящую позицию. Стучащее молотом сердце Дейзи гнало по жилам разгоряченную кровь. Схватившись за мускулистые запястья Мэтью, она нащупала пульс, не менее неистовый, чем ее собственный.

Всякий раз, когда она думала, что Мэтью закончит поцелуй, он все глубже проникал в нее. Она лихорадочно отвечала, ее колени слабели, и Дейзи опасалась, что рухнет на землю, как тряпичная кукла.

Прервав поцелуй, Дейзи с мукой прошептала:

– Мэтью... забери меня куда-нибудь.

– Нет.

–Да. Мне нужно... мне нужно побыть наедине с тобой.

Хрипло дыша, Мэтью прижал ее к своей сильной груди. Она почувствовала, как его губы коснулись ее макушки.

– Я не настолько в себе уверен, – наконец сказал он.

– Только поговорить. Пожалуйста. Мы не можем тут так стоять. Если ты меня оставишь, я умру.

Несмотря на сумятицу мыслей и водоворот чувств, Мэтью не удержался от сдавленного смешка в ответ на это драматическое заявление.

– Не умрете.

– Только поговорить, – повторила Дейзи, цепляясь за него. – Я не буду... не буду искушать тебя.

– Дорогая, – хрипло выдохнул он, – вы искушаете меня одним своим присутствием.

У нее вдруг обожгло горло, будто она глотнула солнечного света. Сообразив, что дальнейшие уговоры только оттолкнут Мэтью, Дейзи замолкла. Она прижалась к нему, позволяя молчаливому согласию их тел растопить его решимость.

С тихим стоном Мэтью взял ее за руку и потянул к домику холостяков.

– Помоги нам Бог, если нас кто-нибудь увидит. Дейзи подмывало сострить, что в таком случае его заставят на ней жениться, но она придержала язык и поспешила за Мэтью.

Глава 11

В доме, отделанном панелями палисандрового дерева и обставленном тяжелой мебелью, было сумрачно и прохладно. Роскошные бархатные шторы с шелковой бахромой по краю были задернуты. Держа Дейзи за руку, Мэтью пошел ее в дальнюю комнату. Переступив через порог, Дейзи сообразила, что это его спальня. Под туго зашнурованным корсетом тело покалывало от волнения. В опрятной комнате пахло воском и свежеотполированной мебелью. Сквозь кружевные кремовые занавески на окне в комнату лился солнечный свет.

На туалетном столике в безупречном порядке лежали гребень, зубная щетка, баночка зубного порошка и мыло. На умывальнике – бритва. Ни помад, ни кремов, ни одеколонов, ни булавок для галстука, ни колец. Вряд ли Свифта можно было назвать денди.

Мэтью закрыл дверь и повернулся к Дейзи, В маленькой комнате он казался огромным, широкие плечи делали окружающие предметы еще меньше. Дейзи не отрываясь смотрела на Мэтью, у нее пересохло во рту. Ей хотелось подвинуться ближе к нему... почувствовать, как его кожа коснется ее.

– Что произошло между вами и лордом Лландриндоном? – требовательно спросил Мэтью.

– Ничего. Обычные дружеские отношения, с моей стороны.

–А с его?

– Я полагаю... ну... Он, кажется, дал понять, что не прочь... ну, вы понимаете.

– Да, понимаю, – резко сказал Мэтью. – И хотя не оправдываю этого негодяя, я не могу винить его за то, что он желал вас. После того как вы дразнили и искушали его целую неделю.

– Вы хотите сказать, что я действовала как femme.

– Не пытайтесь этого отрицать. Я видел, как вы кокетничали с ним. Как вы наклонялись ближе при разговоре... эти улыбки... пикантные платья…

– Пикантные платья? – ошеломленно переспросила Дейзи.

– Да, вроде того, что сейчас на вас.

Дейзи оглядела свое скромное белое платье, которое полностью закрывало грудь и почти скрывало руки. Даже монахиня не нашла бы к чему придраться.

– Я целыми днями пыталась заставить вас ревновать, – с иронией взглянула она на Мэтью, – Вы сохранили бы мне много сил, если бы прямо обо всем сказали.