Песнь Сюзанны

— Роланд? Как насчет нашей…

— Револьверы при нас, и это вся амуниция, которая нам нужна, — ответил Роланд, более резко, чем собирался. — Книжка «Чух-Чух» у Джейка, я смогу сделать другой компас, когда он нам потребуется. А в остальном…

— Но…

— Если ты говоришь о своих вещах, сынок, я смогу спросить о них, когда придет время, — вмешался Каллем. — А вот на текущий момент думаю, твой друг прав.

Эдди знал, что его друг прав. Его друг практически всегда бывал прав, и вот это до сих пор бесило Эдди. А он, черт побери, хотел, чтобы его амуниция вернулась к нему, и не потому, что в заплечном мешке лежали чистые джинсы и пара рубашек. Не из-за патронов и новенького ножа, каким бы хорошим он ни был. В мешке остался и локон волос Сюзанны, который до сих пор хранил ее запах. Вот чего ему недоставало. Но он понимал, что деваться некуда.

— Джон, какой сегодня день? — спросил он. Кустистые брови Каллема приподнялись.

— Ты серьезно? — а когда Эдди кивнул, добавил. — Девятое июля. Тысяча девятьсот семьдесят седьмого года от рождества Христова.

Эдди беззвучно присвистнул, поджав губы.

Роланд, с окурком дромадерной сигареты, дымящимся у самых пальцев, отошел к окну, выглянул наружу. Не увидел ничего кроме деревьев, да в просветах между ними — нескольких синих пятен, озера, которое Каллем называл Кейвадин. Но черный столб дыма все еще поднимался в небо, как бы напоминая Роланду, что ощущение умиротворенности, которые он испытывал в этом уютном доме, всего лишь иллюзия. Так что пора выметаться отсюда. Как бы он ни боялся за Сюзанну Дин, они прибыли сюда для того, чтобы найти Келвина Тауэра и решить с ним все вопросы. И сделать это следовало быстро. Потому что…

Словно прочитав его мысли, Эдди подал голос:

— Роланд? Здесь оно идет быстрее. Время на этой стороне идет быстрее.

— Я знаю.

— А это означает, что мы все должны делать, как надо, с первого раза, потому что в этом мире вернуться в прошлое невозможно. Здесь время течет только в одну сторону.

Роланд знал и это.

2

— Человек, которого мы ищем, приехал из Нью-Йорка, — сказал Эдди Джону Каллему.

— Летом сюда многие приезжают.

— Его зовут Келвин Тауэр. Он приехал с другом, Эроном Дипно.

Каллем открыл стеклянный ларец с бейсбольными мячами, достал один, с подписью «Карл Ястржемски» чуть ли не по всей окружности, аккуратными буквочками, как обычно расписывались профессиональные спортсмены (по собственному опыту Эдди знал, что основная проблема для большинства из них — орфография), и начал перебрасывать его из руки в руку.

— Народ начинает приезжать сюда с июня… ты это знаешь, не так ли?

— Знаю, — кивнул Эдди, вдруг осознав, что все потеряно. Подумал, что Двойной Уродец, возможно, уже добрался до Келвина Тауэра. А засаду оставил на десерт.

— Как я понимаю, вы не можете…

— Если я не могу, то, пожалуй, мне лучше уйти на пенсию, — резко ответил Каллем и бросил мяч Яста Эдди. Тот поймал мяч правой рукой, а пальцами левой провел по красным стежкам и почувствовал, как к горлу неожиданно подкатился комок. Если бейсбольный мяч не скажет тебе, что ты дома, тогда что могло сказать? Только этот мир более не был его домом. Джон говорил правду, он — приходящий.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросил Роланд. Эдди бросил мяч ему, и стрелок поймал его, не отрывая взгляда от Джона Каллема.

— Именами я не интересуюсь, но все равно знаю практически всех, кто приезжает в этот город, — ответил он. — Знаю их по внешнему виду. Как и любой другой сторож, полагаю, который не зря ест свой хлеб. Нужно знать, кто находится на твоей территории, — Роланд кивнул, в этом он прекрасно понимал Каллема. — Скажите мне, как выглядит этот человек.

— Рост у него пять футов и девять дюймов, — ответил Эдди. — Вес… ну, наверное, фунтов двести тридцать.

— Значит, не худенький.

— Это точно. И еще, волос на голове осталось немного, огромные залысины, — Эдди поднял руки и оттянул волосы назад, за виски, чтобы показать размер залысин (на одном из висков еще сочилась кровь, после едва не ставшего смертельным контакта с боковиной коробки Ненайденной двери). Он чуть поморщился от боли, которое вызвало это движение в левой руке, но из этой раны кровь уже практически не текла. Куда больше волновала Эдди рана в ноге. «Перкодан» Каллема, конечно, унял боль, но пуля оставалась в голени, и Эдди понимал, что рано или поздно ее придется вынимать.