Искра и ветер

Свеча, стоявшая перед ней, оплыла больше чем наполовину. Я, несмотря на то, что бок продолжал болеть, с трудом сел.

– Ты не очень-то рыпайся. Швы разойдутся.

– Жить буду?

– Еще рано об этом говорить. Продырявили тебя хорошо. На стуле, у кровати, чашка. Выпей.

Я сделал то, что она велела, практически не почувствовав вкуса лекарства.

– Ласка ушла?

– Я заставила ее отправиться спать. Сколько можно было с тобой сидеть… – проворчала она и начала тасовать колоду. – Хочешь, тебе погадаю?

– Давай, – согласился я, понимая, что она все равно не отлипнет, и размышляя о том, как кстати у меня появилась нянька из Ходящих, которая что-то должна Молсу, раз так обо мне заботится.

Впрочем, я ничего не имел против компании девушки – мне понравилась ее решительность.

– Хочешь узнать о ней?

– Валяй.

Йе-арре подошла к кровати, протянула мне колоду. Я снял верхнюю карту. «Ключ».

– Прошлое? Будущее?

– Прошлое.

– Близкое? Далекое?

– Далекое.

– Выбери колоду.

Я указал пальцем на шестую слева. Йуола начала расклад, но довольно быстро остановилась и проворчала:

– Я, наверное, слишком устала. Какая-то путаница. Сплошная несуразица. Боюсь, ничего не получится. Впервые со мной такое. Ее прошлое еще более темное, чем у тебя.

– Ну, давай, попробуем узнать ближайшее будущее, – благодушно предложил я.

Меня начало клонить в сон, но я не хотел обижать йе-арре. Карты для Йуолы имели слишком большое значение, чтобы так просто от них отмахиваться.

– Хорошо, – голос у нее все еще был напряжен, и она хмуро смотрела на стол, где лежал незавершенный расклад.

Пришлось все повторить по новой. Выбрать карту (ею вновь оказался «Ключ») и колоду. Йе-арре начала колдовать над ними, бормоча какую-то околесицу, я сполз на подушку и терпеливо ждал.

Прошло по меньшей мере десять минок, прежде чем Йуола как-то странно покосилась на меня и начала собирать расклад в стопку.

– Как дела? – стараясь проявить заинтересованность, спросил я.

– Не считай меня дурой, Серый. Я ведь знаю, что тебе это не интересно, – рассмеялась она.

– И все-таки…

– Ничего необыкновенного, – вид у нее был страшно довольный и совершенно не вязался с ее словами. – Обычная жизнь. Будет жить долго и счастливо и умрет с тобой в один день.

– А я-то здесь при чем? – нахмурился я.

Она весело рассмеялась и на мгновение раскрыла крылья:

– Спи. Тебе сейчас не стоит думать ни о чем, кроме своего здоровья.

Старая курица, сияя от счастья, задула свечу и вышла из комнаты, оставив меня в полном недоумении.

Глава 25

– Мы умрем.

Эти два простых слова стали настоящим проклятием для Альги. Они словно связывали ее, лишали воли к жизни, борьбе и сопротивлению. Каждый раз ей приходилось преодолевать их, чтобы сделать еще один шаг. Не сломаться. Но Мита повторяла их, как зачарованная. Днем и ночью. Нар за наром.

– Мы умрем.

Альга с плохо скрываемой яростью посмотрела на подругу и, как всегда, промолчала. Она не знала, что говорить.

Ругать ее? Просить успокоиться? Солгать, что все будет в порядке?

И то, и другое, и третье, было совершенно бесполезно. Мита сломлена. Ее затравленный взгляд, тихий обреченный плач и дрожащие руки говорят сами за себя. Это произошло несколько дней назад, когда испуганную Ходящую отвели к Проклятой. Вернулась Мита уже такой. В ней не осталось ничего от прежней, жившей в другое время и в другом мире Радужной долины.

Альга с ужасом думала – что, если и ее вот так же отведут к Аленари? В кого она превратится? Кем станет… Такой же дрожащей, не похожей на себя перепуганной мышью?!

Эта участь страшила ее даже сильнее смерти, она не хотела сломаться и жаждала отомстить, хоть и понимала, что последнее гораздо менее вероятно, чем первое.

Быть сильной?

Мелот! Как это тяжело!

Ее заперли, лишили «искры», несколько раз избивали, морили голодом и постоянно обещали, что следующий день станет последним. Господин Ка ходил вокруг нее, словно голодная акула у тонущего корабля, и ждал момента, когда новая игрушка надоест его хозяйке.

Но Аленари, судя по всему, просто забыла о своей второй пленнице. Ею занимался исключительно Кадир – человек жестокий и вспыльчивый. Порой Альге приходилось расплачиваться за свой острый и неуемный язык.

– Она убьет нас. Точно так же, как убила Дага.

Застывшим взглядом Мита смотрела куда-то в пространство.

Альга молча подошла к небольшому окну, распахнула его и, выглянув наружу, полной грудью вдохнула кристально-чистый, свежий воздух, пахнущий липами и так и не начавшимся дождем. Запах был удивительно душистым, пьянящим. Там, за окном, была недоступная ей свобода.