Деда

Он двинул кулаком в мягкое плечико:

- Перестань!

- Не перестану!

Малыш опять рванулся, и Шеридан увидел, что металлическая подпорка погнулась еще больше. Господи, разве ребенок способен на это?

Все из-за паники, ответил он сам себе. Паника придала силы.

Но прежде ведь никто из них не делал этого, а многие между тем были в куда худшем состоянии.

Шеридан открыл бардачок и вынул оттуда шприц для подкожных инъекций. Турок дал ему этот шприц, наказав использовать лишь в самом крайнем случае. Наркотики, говорил Турок (выходило наркосики), могут испортить товар.

- Видал?

Малыш кивнул.

- Хочешь, чтобы я сделал тебе укол?

Малыш затряс головой. Глаза у него были большие и испуганные.

- Тот-то же. Смотри у меня. Это живо повыбьет дурь из головы. - Он помешкал. Ему вовсе не хотелось это говорить - черт побери, он не такой уж плохой парень, когда не сидит на крючке, - но сказать надо. - А может, и прикончит даже.

Малыш уставился на него, губки дрожат, личико цвета пепла.

- Если прекратишь дергаться, я не буду делать тебе укол. Лады?

- Лады, - прошептал малыш.

- Обещаешь?

- Да. - Верхняя губа у мальчика приподнялась, приоткрыв верхние зубы. Один из них был запачкан кровью Шеридана.

- Поклянись мамой.

- У меня никогда не было мамы.

- Черт, - ругнулся Шеридан, почувствовав отвращение, и дал газу. Теперь он ехал быстрее - не только потому, что шоссе скрылось наконец из виду. Этот малыш, кажись, того... привидение. Побыстрей бы сдать его Турку, получить денежки и - прости прощай.

- Мой Деда сильный, мистер.

- Неужели? - спросил Шеридан, а про себя подумал: "Еще бы не сильный". До дому, верно, без палочки добирается, силач хренов".

- Он меня найдет.

- Угу.

- Он меня по запаху найдет.

Очень может быть, согласился мысленно Шеридан. Даже он чувствовал запах, исходивший от малыша. У страха, конечно, свой, неповторимый аромат, и предыдущие вылазки приучили Шеридана к нему. Но этот был каким-то нереальным - смешанный запах пота, слякоти с скисшей аккумуляторной батареи.

Шеридан приоткрыл окно. Слева тянулись и тянулись бескрайние болота. Ломанные щепки лунного света мерцали в стоялой воде.

- Деда умеет летать.

- Ага, - сказал Шеридан, - я готов поспорить, что это у него получается гораздо лучше после пары бутылок "Ночного экспресса".

- Деда...

- Заткнись, малыш, лады?

Малыш заткнулся.

Мили через четыре болотина превратилась в широкое пустынное озерцо. Здесь Шеридан свернул налево, на грунтовку с разъезженными колеями. Через пять миль, если держать все время на запад, будет еще один поворот, направо, а там - сорок первое шоссе. И рукой подать до Талуда Хейтс.

Шеридан бросил взгляд на озеро, гладкую, посеребренную лунным светом простыню... а потом лунный свет исчез. Его заслонили.

Сверху послышалось хлопанье, будто огромные простыни полощутся на бельевой веревке.

- Деда! - закричал малыш.

- Заткнись. Это всего лишь птица.

И вот тут он испугался, здорово испугался. Он смотрел на малыша. Тот опять приподнял верхнюю губку и показал зубки. Зубки были очень белые и очень большие.

Нет... не большие. Большие - не то слово. Длинные. Особенно те два сверху, с каждой стороны. Называются они еще, черт, так... Клыки.

Мысли вдруг снова понеслись с места в карьер, перестукивая, точно колеса поезда на стыках рельс.

"Я сказал ему, что хочу пить".

Не пойму, что ему понадобилось там, где они

(? едят, он хотел сказать едят?)

"Он меня найдет. Он меня по запаху найдет. Мой Деда умеет летать".

"Пить я сказал ему что хочу пить от он наверно и пошел туда, чтобы принести мне что-нибудь попить, пошел туда, чтобы принести мне ЧТО-НИБУДЬ попить, пошел туда..."

Что-то грузное, неуклюже опустилось на крышу фургона.

- Деда! - снова завопил малыш, замирая от восхищения, и внезапно дорога впереди пропала - огромное перепончатое крыло с пульсирующими венами полностью закрыло лобовое стекло.

Мой Деда умеет летать.

Шеридан закричал и ударил по тормозам, надеясь стряхнуть обосновавшуюся на крыше мерзость. Справа раздался протестующий скрежет изнемогающего металла, оборвавшийся на сей раз огорченным сухим треском, а через секунду пальцы мальчика вцепились Шеридану в лицо, разодрав щеку.

- Он украл меня, Деда! - тонко, почти по-птичьи восклицал малыш. - Он украл меня, он украл меня, этот плохой дядька украл меня!

Ты не понял, малыш, подумал Шеридан. Он сунул руку в бардачок и достал шприц. Я не плохой дядька. Просто я попал в затруднительное положение, черт бы его побрал, а в обычных обстоятельствах я был бы тебе за дедушку...