— Но Стью и Глен пошли на поиски. Это уже кое-что, не так ли?
Пери вздохнула.
— Да, это кое-что. Но ведь это Стью решил идти, верно? Он оказался единственным из нас, кто в конце концов решил, что лучше попытаться что-то сделать, вместо того, чтобы стоять на месте и заламывать руки. — Она посмотрела на Фрэнни. — Он не говорил тебе, чем он занимался раньше?
— Он работал на заводе, — с готовностью ответила Фрэн. Она не заметила, как Гарольд помрачнел из-за того, что она так быстро смогла сообщить эту информацию. — Он паял схемы для микрокалькуляторов. Можно сказать, он был компьютерным инженером.
— Ха! — сказал Гарольд, кисло улыбнувшись.
— Он единственный из нас, кто понимает, как устроены вещи, — сказала Пери. — То, что он собирается сделать вместе с мистером Бэйтменом, убьет Марка, я почти уверена в этом, но лучше быть убитым, когда кто-то пытается тебе помочь, чем умереть, когда мы тут стоим и смотрим… как на собаку, задавленную автомобилем.
Ни Гарольд, ни Фрэн не смогли ничего ответить. Они только стояли позади нее и смотрели на бледное, неподвижное лицо Марка. Через некоторое время Гарольд снова положил свою потную руку фрэн на плечо. Она чуть не закричала.
Стью и Глен вернулись без четверти четыре. Сзади к их мотоциклу был привязан черный докторский саквояж с инструментами и стопка толстых книг в черных переплетах.
— Мы попытаемся, — сказал Стью.
Пери подняла глаза. Лицо ее было бледным и напряженным, голос — спокойным.
— На самом деле? Пожалуйста. Мы оба этого хотим.
— Стью? — сказала Перион.
Было десять минут пятого. Стью стоял на коленях на клеенчатой простыне, расстеленной под деревом. Пот реками стекал с его лица. Глаза его сверкали. Фрэнни держала перед ним открытую книгу, раскрывая ее то на одной, то на другой цветной иллюстрации, когда Стью поднимал глаза и кивал ей. Позади него стоял смертельно бледный Глен Бэйтмен и держал в руках катушку с прочными белыми нитками. Между ними стоял открытый саквояж с безупречными стальными инструментами. Саквояж был забрызган кровью.
— Вот он! — закричал Стью. — Вот он, маленький ублюдок! Здесь! Прямо здесь!
— Стью? — сказала Перион.
— Фрэн, покажи мне снова эту картинку! Быстро! Быстро!
— Ты можешь его удалить? — спросил Глен. — Господи, Восточный Техас, неужели у тебя получится?
Гарольда с ними не было. Он ушел еще в самом начале, зажимая рукой рот. Последние пятнадцать минут он стоял к ним спиной в маленькой рощице к востоку от них. Теперь он повернулся к ним, и в его круглом красном лице засветилась надежда.
— Не знаю, — сказал Стью. — Может быть.
Он уставился на цветную иллюстрацию, которую держала перед ним Фрэн. Руки у него были по локоть в крови.
— Стью? — сказала Перион.
— Вытри мой лоб, Фрэнни, я потею, как глупая свинья… спасибо… Господи, эти проклятые внутренности… ага, попался. Попался.
— Стью, — сказала Перион.
— Дай мне ножницы, Глен. Нет, не те. Которые поменьше.
— СТЬЮ.
Он наконец поднял на нее глаза.
— Не стоит, — сказала она спокойно, мягко. — Он мертв.
Он посмотрел на нее, и его сузившиеся глаза медленно расширились.
Она кивнула.
— Почти две минуты назад. Но спасибо тебе. Спасибо за то, что ты попытался.
Стью посмотрел на нее долгим взглядом.
— Ты уверена? — прошептал он наконец.
Она снова кивнула. Слезы бесшумно потекли по ее лицу.
Стью отвернулся от них, уронил маленький скальпель, который был у него в руках, и закрыл лицо руками в жесте безысходного отчаяния. Глен уже отошел в сторону, не оглядываясь и сгорбив плечи, словно от удара.
Фрэнни обвила Стью руками и прижала его к себе.
— Ну и дела, — сказал он. Он повторял эту фразу снова и снова, и голос его был таким медленным и бесцветным, что она испугалась. — Ну и дела. Все кончено. Ну и дела. Ну и дела.
— Ты сделал все, что мог, — сказала она и обняла его еще крепче, словно боясь, что он улетит.
— Ну и ну, — сказал он еще раз с унылой безнадежностью.
Гарольд Лаудер смотрел на Фрэнни и Стью с растущим подозрением и страхом. Через несколько секунд он резко повернулся и пошел прочь. Вернулся он только после ужина.
На следующее утро она снова проснулась рано. Кто-то тряс ее за плечо. Я открою глаза, и это окажется Глен или Гарольд, — подумала она сквозь сон. Все повториться снова, и будет повторяться постоянно, до самого конца. Те, кто не усвоил уроков истории…