Библиотечная полиция

– И вы тоже, – произнес Сэм. Соумс улыбнулся – невесело, криво, – открыл дверцу «бьюика» и сказал:

– Спасибо вам. Только теперь надо поспешить, чтобы с циклоном не столкнуться. Не забудьте свои книжки, мисс Хиггинс.

– Не забуду, – пообещала Наоми, бережно прижимая к груди пакет. – Ни за что.

Глава 13

Библиотечный полицейский (II)

1

Через двадцать минут после взлета Наоми оторвалась от иллюминатора – она не переставала удивляться крохотным машинкам, которые медленно ползли по тонюсенькой ленточке автострады, – и посмотрела на Сэма. Увиденное испугало ее не на шутку.

Сэм уснул, привалившись щекой к панели, но умиротворения в его лице не было; скорее он походил на человека, страдающего от мучительной боли. Из-под плотно смеженных век медленно просачивались слезинки. Наоми хотела растолкать его, как вдруг услышала дрожащий детский голос. Она ушам своим не поверила – так Сэм разговаривал во сне.

– Я в беде, сэр? – пропищал он.

Тем временем «навахо» очутился среди грозовых туч, и поднялась болтанка. Однако Наоми ничего не замечала. Она уже прикоснулась было к плечу Сэма, но в самый последний миг отдернула руку.

«Кто был ВАШ Библиотечный полицейский, Сэм? Это чудовище опять его мучает», подумала Наоми. «Вы уж извините, Сэм, но я не могу вас разбудить. Не сейчас. Мне кажется, вам уж лучше это перетерпеть. Простите меня, но досмотрите этот сон до конца. Только постарайтесь вспомнить его, когда проснетесь. Вспомните.»

2

На глазах у Сэма Пиблса Красная Шапочка вышла из пряничной избушки и заторопилась к своей бабушке; но вместо бабушки ее поджидал там злой Серый Волк. Содрав с девочки скальп, он собирался полакомиться ее мозгами, которые выскребал из черепа длинной деревянной ложкой.

Да только что-то во сне не стыковалось: Красная Шапочка вдруг превратилась в мальчика, а пряничная избушка стала двухэтажным домом, в котором маленький Сэм жил с матерью после смерти отца. И еще – вместо пирожков в корзинке лежала «Черная стрела» Роберта Льюиса Стивенсона.

Сэм прекрасно помнил, что прочитал ее, и очень внимательно. Вдруг он осознал: вовсе не к бабушке торопится, а в Сент-Луисскую библиотеку, причем спешка вызвана тем, что срок сдачи книги истек четыре дня назад.

Сэм как бы наблюдал за всем происходящим со стороны.

Вот Сэм-Красная Шапочка остановился на перекрестке, дожидаясь зеленого света. Вот он идет по Джонстаун-авеню с книгой под мышкой (уже без корзинки). Вот заходит в бакалейную лавчонку и покупает ириски «Солодка». Расплачивается долларовой бумажкой, а продавец отсчитывает девяносто пять центов сдачи. Этого более чем достаточно, чтобы заплатить штраф. И вот он снова идет, жует ириску и приближается к библиотеке.

Сэм попытался криком предупредить мальчика. Осторожнее, мальчуган! Там волк! Не ходи туда! Тебя ждет волк!

Но мальчик продолжает идти, пожевывая свою конфетку. Вот он вышагивает по Бриггс-авеню, а библиотека – мрачная коробка из красного кирпича – высится уже совсем близко.

И тут Сэм-Красная Шапочка попытался вырваться из цепких объятий Морфея. Словно почувствовал близость Наоми и реального мира. Он даже слышал мерный рокот двигателей «навахо», который тут же смешивался с гулом машин на Бриггс-авеню, звяканьем велосипедных звоночков и чириканьем пташек в пышных кронах зеленых вязов. Крепко зажмурившись. Сэм пытался оттолкнуть от себя эти видения и вернуться в реальность: он знал, что способен пробиться сквозь скорлупу иллюзий и вырваться на волю. И вдруг…

– Нет, – сказал Дейв. – Не делайте этого, Сэм. Стисните зубы, и потерпите. Если хотите спасти Cаpy от Арделии, досмотрите сон до конца. Вы должны вспомнить своего Библиотечного полицейского. Узнать, кто это был.

– Но я не хочу! Хватит с меня. Я не могу это вспоминать! Я и так уже настрадался.

– Все ваши прошлые страдания, Сэм, – ничто по сравнению с тем, что ждет вас впереди. Поверьте мне.

Сэм открыл глаза, но продолжал смотреть на происходящее во сне не обычным, а внутренним взором.

Вот Сэм-Красная Шапочка уже приближается к ступенькам лестницы, ведущей в восточное крыло библиотеки; в то крыло, где размещалась детская библиотека. Движения его какие-то плавные, почти замедленные; каждый шаг напоминает покачивание маятника в стеклянной коробке старинных дедушкиных часов. Он видит крохотные искорки – вкрапления слюды в бетонных ступеньках, густые заросли кустов, которыми засажена дорожка, увитые плющом кирпичные стены; непонятный, чем-то пугающий латинский девиз Fuimus, non sumus,^[6] высеченный полукругом над застекленными дверями с решеткой.

---

6 Мы были – нас нет (лат.) – обычная надмогильная надпись на римских кладбищах.