Яд бессмертия

Глава 4

Еще не рассвело, а на столике в изголовье уже запищал сотовый телефон. Женщина по имени Ева еще спала, но полицейский, никогда в ней не засыпавший, тут же схватил трубку.

— Даллас на связи.

— Господи, Даллас! Помоги мне!

Ева узнала голос Мевис. Впрочем, кто-нибудь другой вряд ли узнал бы его: голос срывался на визг, в нем слышались истерические нотки, — Мевис? Что случилось? Ты где?

— Приезжай! — Мевис дышала, как загнанная лошадь, и для пущего сходства хрипела. Она явно пребывала в шоке. — Только скорее. Скорее, умоляю! По-моему, она мертвая. Я не знаю, как быть.

Ева не стала больше спрашивать, где находится Мевис, а включила определитель номера. Мевис звонила из квартиры Леонардо.

— Никуда не уходи, — сказала Ева твердо и спокойно. — Ни к чему не прикасайся. Ты поняла? Ничего не трогай и никого не впускай. Дождись меня. Эй, Мевис!

— Да, да, я дождусь. Ничего не буду трогать. Только ты побыстрее. Это такой ужас!

— Уже бегу.

Обернувшись, она обнаружила, что Рорк не только проснулся и встал, но уже успел натянуть брюки.

— Я с тобой.

Еве было не до споров. Уже через пять минут они неслись сквозь ночь. На улицах, запруженных днем туристами, было пусто, и только реклама по-прежнему соблазняла всеми мыслимыми удовольствиями и товарами. Зато в Гринвич-Виллидж было полно никогда не смыкающих глаз чудаков, попивающих из крохотных чашечек кофе в уличных кафе. Потом пошли уснувшие кварталы, облюбованные художниками.

Рорк нарушал молчание только для того, чтобы спросить, куда поворачивать. Ева была ему благодарна за деликатность. Она понимала, что с Мевис случилось что-то ужасное, и терялась в догадках. Зачем ее понесло к Леонардо? Что она там обнаружила?

Между домами гулял ветер, грозящий превратиться в ураган. Ева выскочила из машины, когда Рорк еще не до конца затормозил, и чуть не задохнулась, получив в лицо порцию пыли. Преодолев тридцать ярдов, остававшихся до подъезда, она нажала кнопку переговорного устройства.

— Мевис, это Даллас. Мевис!

Только спустя десять секунд она догадалась, что устройство испорчено, а дверь не заперта. Ева бросилась к лифту, Рорк едва поспевал за ней.

Оказавшись на нужном этаже, Ева поняла, что ее страх был ненапрасным. В прошлый раз студия Леонардо поражала живописным беспорядком, теперь же здесь царил бессмысленный кавардак: куски разодранной материи, перевернутые столы, все, что только можно, разбросано и разбито.

Но хуже всего — эти пятна крови на стенах, словно здесь покуролесил какой-то безумец, обмакнувший руку в красную краску.

— Ничего не трогай! — машинально предупредила Ева Рорка. — Мевис!

Она сделала два шага и остановилась: одна из занавесок шевельнулась, потом отъехала в сторону. Показалась Мевис, с трудом держащаяся на ногах.

— Даллас… Слава богу!

— Все в порядке, все в порядке… — При виде Мевис Ева облегченно перевела дух. На одежде и на руках Мевис была кровь, но не ее, чужая. — Тебе тоже досталось? Сильно?

— Головокружение и тошнота. Голова…

— Пусть лучше сядет. — Рорк взял Мевис за руку и подвел к креслу. — Садись, вот так… Ева, у нее шок. Принеси какое-нибудь одеяло. Обопрись головой о спинку, Мевис. Молодец. А теперь закрой глаза и глубоко дыши.

— Мне холодно…

— Знаю. — Рорк взял из рук Евы большой атласный лоскут и накрыл им Мевис. — Дыши как можно глубже, не торопись. — Он бросил взгляд на Еву. — Ей нужна медицинская помощь.

— Прежде чем вызывать «Скорую», надо разобраться, что тут стряслось. Постарайся пока сам ее успокоить.

Уже подозревая, что за находка ее ждет, она заглянула за занавеску.

Такой ужасной смерти Ева не пожелала бы никому. Она сумела опознать убитую только по волосам, огненной гриве волос. Лица с поразительно правильными чертами больше не существовало: под градом жестоких ударов оно превратилось в кровавое месиво.

Орудие преступления валялось тут же — то ли какой-то причудливый посох, то ли прогулочная трость, мало, впрочем, пригодная для использования по прямому назначению. Под запекшейся кровью можно было разглядеть серебряное покрытие толщиной в добрый дюйм; рукоятка была выполнена в виде волчьей головы с оскаленной пастью.

Два дня назад Ева видела эту вещь здесь же, в углу. В проверке пульса не было необходимости, но Ева все равно приподняла и опустила безжизненную руку Пандоры. Потом она невольно попятилась, чтобы не находиться в этом страшном месте даже лишние секунды.