Черные сны

Убедившись, что никто не проявляет интереса к приютившему нас зданию, я медленно поднялся по лестнице и подошел к кое-как укрепленной железными уголками двери. Если Селин не ошибся, мне нужна именно эта квартира. Ну и что делать? Вломиться? Или подождать, пока хозяева сами выйдут? Хм… а если нету дома никого?

– Ну шо, командир, делать будем? – Немного погодя спустились на первый этаж Грицко и Шмидт.

– Видите эту дверь? Для начала надо, чтобы ее здесь не стояло. Внутри должны быть двое – мужик и баба. Мужик крученый, так что брать придется жестко, но обязательно живым.

– Ясно, – кивнул Грицко и снял с предохранителя АКМ. Шмидт тоже взял автомат на изготовку и встал сбоку от двери. – Внутрь открывается? Нашим легче. Выбиваем дверь, Борис первый, следом я. Ты, Лед, нас прикрываешь.

– Годится. Вы сразу в комнату, я проверю кухню, – прикинув, что опыта штурмовых операций у дружинников всяко побольше, чем у меня, принял план я. – На счет три…

Отступивший на шаг назад Грицко со всего размаху впечатал подошву армейского ботинка чуть ниже замка, и хлипкий косяк, не выдержав удара, треснул, а распахнувшаяся дверь с грохотом врезалась ручкой в стену. Шмидт тут же бросился внутрь, хохол рванул следом.

Не обращая внимания на раздавшийся в комнате истошный визг, я с пистолетом-пулеметом в руке ломанулся на кухню. По пути заглянул в совмещенный санузел – чисто. На самой кухне тоже никого не оказалось.

– Заткнись! Заткнись, сука! – За криком Грицко последовала звонкая оплеуха, и женский плач перешел в сдавленные всхлипы.

Метнувшись с кухни обратно в коридор, я выглянул в подъезд и прикрыл распахнутую дверь.

– У нас порядок, – выскочил из комнаты Шмидт.

– Мужик есть?

– Спеленали, – сменил меня на посту у входа дружинник. – Не всполошились соседи? А то мы нашумели джють-джють.

– Тут такие крики каждый день и через день. – Я направился в комнату.

Угорь – должно быть он, но в такой темноте хрен разберешь, – и вправду оказался в комнате. С разбитой головой и скованными за спиной наручниками руками он валялся рядом с незаправленной кроватью. В противоположном углу на коленях стояла его подруга – полноватая тетка в короткой ночнушке. Разместившийся сзади нее Грицко приставил к затылку хозяйки квартиры дуло ПМ и настороженно поглядывал в сторону уткнувшегося лицом в пол бандита.

– Что с ним? – поинтересовался я и, ухватив за шиворот, осторожно оторвал голову мужика от пола. Ага, еще и нос сломан.

– За железку схватился, сука, – указал дружинник на валявшуюся на кровати саблю. – Вот и получил прикладом в рыло.

– Не переборщили?

– Да ты шо? Очухается.

– Ладно, тащи ее на кухню, я пока тут побеседую.

Ухвативший хозяйку квартиры за волосы Грицко поставил ее на ноги и толчком в спину выпихнул из комнаты, а я задумчиво огляделся. Ну и с чего начинать? Ладно, по ходу дела разберемся. Для начала надо бы этого гаврика в чувство привести.

Прислонив Угря спиной к кровати, я дотянулся до стоявшей на подоконнике банки и вылил холодную воду на голову бандита. Это, впрочем, особого эффекта не возымело, и пришлось перейти к более действенным методам пробуждения: просто-напросто ткнуть в бедро финкой. Не глубоко – сантиметра на полтора всего. Честно говоря, еле сдержался, чтобы все лезвие и не в ногу, а между ребер не вогнать. Тварь…

– Ты чего? – замотал окровавленной головой влет очухавшийся Угорь. – Чего надо?!

– Где товар берешь? – спросил я и в ответ на мат снова легонько ткнул ножом в порезанную ногу.

– Сгинь, плесень! Тебе сейчас на куски порежут! – завопил блатной.

– Да ну? – поднял я с пола саблю. Ух ты! «Крыло бабочки»! Вот здорово! Теперь этого выродка можно на мелкие-мелкие кусочки нашинковать будет.

– Сука… – выдохнул закусивший губу Угорь.

– Вопрос повторить или без членовредительства обойдемся? – погладил я вставленный в навершие рукояти сабли ограненный горный хрусталь. Магический заряд почти полный. И смотри-ка – петля управляющего заклинания сама запястье обхватила. К чему бы это? А! Все просто: чары вес клинка регулируют.

– Нету у меня ничего, – часто-часто задышал блатной, справедливо опасаясь, что в случае потери сознания может запросто недосчитаться какой-нибудь конечности. – Не по адресу ты…

– Товар где берешь? – Тонкое – толщиной в лист, не более – лезвие враз потяжелевшей сабли срезало изрядный кусок кожи со ступни вскрикнувшего от боли мужика и глубоко ушло в бетонный пол. – Ну?!