Черные сны

Топтавшийся на крыльце служебного пропускного пункта Олег – все такой же худой и по-прежнему совершенно не следивший за своей порядком обшарпанной одежкой, – кивнул мне и, сдвинув на затылок облезлую кроличью шапку с завязанными на макушке ушами, распахнул дверь проходной. Не той, через которую обычно патрульные и дружинники Форт покидали, а другой – предназначенной исключительно для гарнизонных вояк.

– Привет, – в ответ на кивок поздоровался я и прошел вслед за ним в темный коридор, в который откуда-то натянуло аромат жареной рыбы и тушеной капусты.

За отгороженным листами бронестекла аквариумом скучали двое рядовых, старший инспектор – все как один в бронежилетах – и непременный колдун, что-то увлеченно разглядывавший в хрустальном шаре. Проходя через дверной проем, по периметру которого был прокинут толстый кабель, я почувствовал неприятное давление в висках, но в чем дело, сообразил, только когда перекинувшийся парой слов с колдуном инспектор нажал кнопку громкой связи:

– Второй нечетко вышел, пусть заново пройдет.

Блин! Я ж от магического сканирования почти полностью закрыт! А колдун всех входящих прощупывает, вот незадача…

– Некогда нам, – нагло заявил невзначай загородивший меня от аквариума Олег и принялся сбивать снег со стачанных из собачьих шкур унт.

– Проверить надо, – вновь захрипел динамик.

– Тащи он с собой что-нибудь запретное – сразу бы высветилось, так? – наклонился к выведенному на нашу сторону микрофону Олег. – Давай без волокиты, а?

– Проходи, – посовещавшись с колдуном, разрешил старший инспектор.

– Свет вас не забудет, – на полном серьезе заявил Мстислав и, дождавшись, пока отщелкнется электрозамок на бронированной двери, потянул на себя приваренную к стальному листу ручку.

И вот там оказалась самая настоящая камера снятия магического излучения – из неоштукатуренных кирпичных стен торчали начищенные латунные штыри и позолоченные головки датчиков, а дверь на противоположной стороне прохода была ничуть не хлипче той, которую мы только что миновали. Тут уж я медлить не стал и почти полностью сбросил защитные чары. Неприятно, конечно, и достаточно болезненно, но по-другому никак: боевых артефактов в стены здесь вмуровано предостаточно и, покажись колдунам-операторам моя аура подозрительной, легкое нажатие кнопки превратит всю группу в кучку невесомого праха. А мне еще, как ни странно, пожить охота.

Так что пока шел до двери – чуть не взмок. Пульс, тот вообще за какие-то невообразимые показатели зашкаливал, особенно когда активные заклинания тысячами крохотных коготков по позвоночнику снизу вверх пробегали. Но обошлось. Десять метров – и мы уже во внутреннем коридоре гарнизона.

Двери справа, двери слева, над головой тускло светящиеся по причине недостаточного напряжения «вечные» алхимические лампы, под ногами прошарканный до бетона линолеум. На приставленных к стенам стульях ждут своей очереди посетители – большей частью скучающие солдаты гарнизона. И на всех теперь не ранешние знаки различия, а перекочевавшие из Дружины петлицы.

– Тащите с собой чего? – поинтересовался сидевший за обычным конторским столом пожилой инспектор без знаков различий на выцветшей от времени форме. Над всеми четырьмя дверями в этой небольшой комнатке были развешаны таблички: «Красный сектор», «Желтый сектор», «Зеленый сектор», «Оранжевый сектор».

– Как обычно. – Олег непринужденно плюхнулся на заскрипевший стул для посетителей. – Будь любезен, оформи нам пропуск на Иванова Иван Иваныча.

– Смирнов сказал: на Иванова больше не оформлять. – Направив лампу на толстую амбарную книгу, служивый пододвинул к себе чернильницу. – Сидоровых начинать велено.

– Сидоровых так Сидоровых, – не стал спорить Олег и закинул ногу на ногу. – Слушай, Прокопыч, у вас же задумка с секторами просто шикарная, но немного до ума вы ее не довели.

– Чего еще? – Инспектор шлепнул печать в книгу и по линейке оторвал узкую полоску бумаги в четверть листа.

– Зеленый, желтый, красный сектора – это просто здорово. Но как вы без синей ямы живете?

– Ха-ха-ха, очень смешно, – то ли сознательно, то ли просто под настроение скопировал интонации робота Вертера Прокопыч. – Пусть божий человек стволы выкладывает. И не качайся на стуле – ножки расшатаешь.

Ничуть не удивившись подобному обращению, Мстислав молча положил на конторку мои «Гюрзу» и «Тайгу». Инспектор переписал их серийные номера в книгу и вытащил из верхнего ящика стола две пломбы, моток проволоки и пломбир.