Вычеркнутые из жизни

— Не буду спорить, хотя и не со всем согласен, — нахмурился Лозинский. — Итак, ты предлагаешь оплатить Кугельштайну эксперимент?

— Иначе это сделает кто-то другой, — заявил Белов. — Например, Бертран или Уиллер. Не думаю, что они захотят рисковать лично, но, учитывая свои финансовые возможности, им не составит труда найти добровольца. Возьмут они его, разумеется, из числа своих, в «Блюроуз» народу достаточно. И, заметь, в случае успеха, у наших противников опять же появляется возможность швырять в нас камни. Подумать только, иностранцы в Ареале заботятся о своих соотечественниках, а руководство РАО, естественно, только о себе!

— Согласен, — вице-премьер задумался. Бертран и Уиллер со своей «Блюроуз» до сих пор не были головной болью и охотно шли на сотрудничество. Что и понятно, не в их ситуации отказываться от компромиссов: чужая страна, жуткая глушь, Зависимость. Хотя поначалу с ними пришлось немного повозиться. Француз и британец были эксцентричными коллекционерами и весьма состоятельными людьми, что в конечном итоге и привело их в Ареал. Оба являлись владельцами довольно крупных осколков ухтинского метеорита, приобретённых, разумеется, в обход законов России. После «Дезинфекции» эти осколки заставили своих хозяев приехать в Ареал, дабы «вернуть себя на родину». Во что выльется такое возвращение, тогда ещё никто не знал. Теперь Бертран с Уиллером живут в Сателлите вместе с остальными горе-коллекционерами и очень довольны тем, что вообще остались живы. После того как Кугельштайн представил свою сыворотку, оба стали его постоянными пациентами и несколько осмелели, но вряд ли с ними вообще могут возникнуть проблемы. Потерявшим ощущение того, кто в доме хозяин, иностранцам всегда можно отказать в визе. А сколько проживёт Зависимый вне Ареала, всем хорошо известно. Одно лишь опротестование подобного отказа займёт вдвое больше времени. Так что пять или шесть иностранцев, периодически возвращающихся в Ареал, ничем не угрожали Совету Директоров РАО и были абсолютно управляемы. А созданный ими благотворительный фонд «Блюроуз» даже играл на руку: они всегда правильно освещали за рубежом состояние дел в Ареале, предусмотрительно закрывая глаза на ненужные мировой общественности подробности. Не говоря уже о том, что фонд был платёжеспособен, хоть звезд с небес и не хватал: Зависимость серьёзно подкосила бизнес его основателей. Но сейчас ситуация была иной. Ради возможной перспективы излечения иностранцы на риск пойдут. Отправят кого-нибудь из числа своих, в случае чего будут долго извиняться и даже компенсируют моральные издержки, но этот заносчивый фашист Кугельштайн сделает собственные выводы. Он всегда даёт приоритет тем, кто платит за его исследования без возражений и задержек. И до сих пор пальма первенства принадлежала Лозинскому и Белову, только их самовлюбленный нобелевский лауреат встречал день в день, остальные могли просидеть в Ареале лишнюю неделю, а то и две, ожидая, пока клиника профессора будет готова к синтезу…

— Кого отправим? — вице-премьер посмотрел на генерал-лейтенанта. — По срокам подходят оба.

— Если у тебя нет планов на Прокопенко в Москве, могу послать племянника, — поморщился Белов. — Толку от него, сам понимаешь, немного. Он готов к операции вот уже как десять недель, но держать его в Сателлите гораздо спокойнее, чем в Москве. С этим не спорит даже его мать. Иными словами, для меня разницы нет, так что решай сам.

— В таком случае пусть едет Прокопенко, — Лозинский посмотрел в окно и прищурился. — У него имеется фронт работ, скоро новый бюджет, так что пусть заодно взбодрит наших партнеров. Они испытывают страх, оказываясь в одном кабинете с кем-либо из Зависимых, так что общение с Прокопенко лишний раз укрепит их дисциплину… — Вице-премьер перевёл взгляд на генерала: — Кроме того, у меня есть для него особое поручение. Пусть проведёт встречу с оппозицией. Господин Абрамов, борец с несправедливостью и великий разоблачитель, давно порывается вызвать на словесную дуэль кого-либо из руководства РАО. Мы дадим ему такую возможность. Пусть убедится лично, что такое Зависимость и сопровождающие её трагические случаи. Как ты считаешь, Эдуард, за время беседы Абрамова со страдающим Зависимостью Прокопенко произойдёт что-то нехорошее и печальное?

— Уверен, что произойдёт! — понимающе кивнул Белов, возвращая Лозинскому внимательный взгляд. — Зависимость, конечно, непредсказуема, но полтергейсты случаются так часто, что Абрамов непременно окажется в центре событий.