Ареал. Обречённые

Сергей Тармашев

АРЕАЛ. ОБРЕЧЁННЫЕ

1

Ареал, Красная Зона, 49 километров от места падения Ухтинского метеорита, 7 августа 2009 года 18.45 время Московское.

Идущий замыкающим Зомби обернулся, и Берёзов замер, притаившись за тем, что когда-то было деревом. Противник скользнул взглядом по редким клочкам густой растительности, устилавшим окружающую местность, и, не обнаружив ничего подозрительного, отвернулся и ускорил шаг. Иван выждал пару секунд для большей надёжности и осторожно двинулся дальше, стряхивая с лицевого щитка противогаза надоедливое насекомое. Скорее всего, это была Синька, точнее, её местная мутация фиолетового цвета, во всяком случае, кишела она повсюду в количествах, никак не уступавших Жёлтой Зоне. Берёзов пытался было называть её «Фиолеткой», но звучало это довольно коряво, и для себя он решил название не менять, чтоб лишний раз не путаться в изменившихся реалиях. Тем более, что изменений хватало и без этого.

Он шёл по следу отряда Зомби почти два часа, и только сейчас, наконец-то, смог уверенно приблизиться к ним на расстояние визуального контакта. В других условиях Иван выследил бы столь крупную группу противника гораздо быстрее, но Красная Зона оказалась настолько отличной от всех ранее увиденных им территорий Ареала, что даже просто привыкнуть к тому, что есть что вокруг, оказалось непросто. Берёзов мысленно хмыкнул. Болт был более чем прав, когда говорил, что здесь всё по-другому…

Едва Иван пересёк призрачную границу Красной Зоны, ему пришлось непроизвольно залечь, чтобы понять, что вообще тут творится. Первое, что произошло в следующее мгновенье, было ощущение тёплого воздуха и оранжево-жёлтая вспышка в глазах, шириною во всё небо. Секунд десять Берёзов не шевелился, но вспышка так и не гасла, после чего стало ясно, что никакой вспышки не было. Он смотрел на местное небо, которое имело именно такой цвет. Оранжево-жёлтая рассеянная муть с бледно-голубым, словно выцветшим, пятном солнца с нечёткими размытыми краями. Берёзов вспомнил лекционную информацию о температурном режиме Зон. В каждой из них она круглогодично стандартная и по мере приближения к Эпицентру изменяется на три с половиной градуса от Зоны к Зоне. Значит, сейчас вокруг него ровно тридцать градусов по Цельсию. Где-то в уголке сознания мелькнула радостная мысль о том, что он правильно решил не брать душную «Мембрану», тут же уступившая место профессиональным навыкам. Берёзов осмотрелся.

Ранее красная, резина почвы теперь сильно потемнела и приобрела багровый оттенок. Густой покров синей растительности стал фиолетовым, жёлтые потёки превратились в оранжевые, привычные очертания деревьев и кустарников исчезли, уступив место разновеликим толстым обрубкам, лишённым ветвей и густо покрытым странным мясистым мхом. Высокие и объёмистые столбы, судя по всему, являлись деревьями, а более мелкие и собранные в густые пучки, несомненно, представляли собой местный кустарник. Мясистый мох, которым обросла здешняя растительность, словно сползал по её поверхности вниз, покрывая собой багровую почву вокруг, но не распространялся слишком далеко, вследствие чего земля имела довольно густую сеть из множества проплешин.

Но всё это оказалось лишь антуражем, привыкнуть к которому являлось лишь вопросом времени. Гораздо большей неприятностью оказалась царящая здесь активность аномалий. Проще всего это подходило под описание оживлённой проезжей части, посреди которой неожиданно для себя и появился Берёзов. Вокруг него хаотично сновали десятки всевозможных аномалий, временами не уступая в скорости настоящим автомобилям. Едва Иван прошёл с десяток метров, как ему пришлось отпрыгивать в сторону, пропуская мимо себя Сито крупных размеров, ещё через полсотни шагов в спину едва не врезалась Воронка. Вскоре стало ясно, что оставаться на одном месте дольше, чем на пару минут, здесь попросту невозможно, траектория движения какой-нибудь летающей дряни обязательно совпадёт с твоим местонахождением. Но это были ещё не все сюрпризы, осложняющие передвижение. На пути постоянно встречались обширные области ядовитого газа, медленно ползущие куда-то вдаль, и очень скоро Берёзов пришёл к выводу, что противогаз проще не снимать вообще. Это осложняло дыхание и вынудило его замедлить темп. Хорошо ещё, что «ареаловская» модель с широким лицевым щитком минимально сокращала обзор.