Крыло Люцифера

— Тогда вы в курсе, что «Skyglobe» позволяет увидеть звездное небо в точности таким, каким оно было в конкретный день в далеком прошлом.

— Как это? — удивился Рутерфорд.

— Дело в том, что скорости движения и орбиты звезд, планет и других небесных тел абсолютно предсказуемы. «Skyglobe» может продемонстрировать, как выглядело звездное небо в любой конкретной точке поверхности земного шара в заданный день прошлого.

— Здорово. Прямо машина времени.

— Да, программа мощная. И очень кстати — в случае с Мачу-Пикчу. Если сегодня вечером вернуться сюда и попробовать сопоставить положение алтаря относительно кое-каких созвездий, выяснится, что это место не имеет ничего общего с небесами.

— Откуда вы знаете? — спросил Рутерфорд.

— Мы с профессором Кентом уже попытались проделать это, и не раз.

Кэтрин уже поняла, что пытались сделать профессор и Безумов.

— По-видимому, вы с помощью компьютерной программы пытались выяснить, в какой день было «полное согласие» между этим местом и звездами? — спросила она.

Безумов внимательно на нее взглянул.

— Именно так.

— И что вам удалось выяснить?

Русский ответил не сразу, пристально глядя на них все тем же странным, непроницаемым взглядом:

— Выяснить удалось, что строительство Мачу-Пикчу имело место не пятьсот лет назад, как утверждают современные археологи, а скорее между четвертым и третьим тысячелетиями до нашей эры.

Несколько мгновений ученые потрясенно молчали, затем Рутерфорд пробормотал:

— А это означает, что город сей изначально вовсе не был инкским…

Кэтрин закончила его мысль:

— Все указывает на то, что ранняя цивилизация все-таки существовала.

Безумов просто-таки светился самодовольством.

— Вот-вот… Что ж, теперь вы знаете, над чем мы с профессором трудились. Пойдемте, полюбуемся вблизи.

После двухчасового осмотра старого города Кэтрин и Рутерфорд наконец поднялись по ступеням к тропе на пути в отель: Безумов ушел часом раньше, оставив их осматривать руины самостоятельно. Кэтрин наконец решила, каким будет ее следующий шаг.

— Кое-что, по-моему, начинает проясняться. Думаю, нам все же следует показать Безумову карты — свою часть соглашения он ведь уже выполнил, да и потом — вдруг узнаем еще что-то новое.

— Вести с ним беседы — это одно, но если вы покажете ему карты, мы лишимся единственного козыря. Неизвестно, что с нами будет, когда он поймет, что мы ему больше не нужны.

Кэтрин подошла к Джеймсу, обеими руками взяла его ладонь и нежно сжала.

— Джеймс, поверьте, если вы правы и русский не до конца честен с нами, тогда его реакция при виде карт может нам кое-что поведать. Мы знаем, что существовала древняя цивилизация, но я уверена — это не все. И Безумов может оказаться тем, кто поможет нам, — даже если сделает это неумышленно.

Рутерфорд опустил на нее взгляд и, сделав вид, что не придал значения их физическому контакту, пожал плечами:

— Тем не менее идея эта мне не нравится. Мы здесь предоставлены самим себе. Если что случится…

Кэтрин выпустила его руку и пошла по тропе вперед.

— И все же попробовать надо, — твердо сказала она.

Джеймс посмотрел ей вслед, затем обернулся, чтобы в последний раз глянуть на сказочную картину древнего города, глубоко вздохнул и покачал головой.

«Ох, не нравится мне все это…»

В ресторане отеля они увидели сидящего за столом Безумова. Официант наливал ему воду. Завидев их, Безумов вскочил со стула и энергичным жестом предложил подсаживаться к нему. Русский широко улыбался, буквально лучась радушием. Затем он обратил внимание, что в руке Кэтрин держит конверт. Глаза его вспыхнули.

— Ого! Вы что-то принесли мне?

С улыбкой Кэтрин подошла и положила конверт на стол, Рутерфорд встал за ее спиной.

— Принесла. Это карты. Профессор Кент прислал их мне перед самой смертью.

Глаза Безумова распахнулись, рот растянула алчная ухмылка. Схватив салфетку, он принялся яростно вытирать руки. Русский акцент неожиданно стал много заметнее — Безумов терял самообладание.

— Карты, говорите?! Вот это да…

Без церемоний Кэтрин раскрыла конверт. Руки Безумова дрожали от нетерпения. Карты скользнули на стол, и Кэтрин отступила на шаг, открывая русскому свободный доступ к сокровищу.

Глаза Безумова, казалось, выскочат из орбит. С благоговением и величайшей осторожностью, словно карты были хрупкими, как пепел, он потянул их по столу к себе. Тщательно вглядываясь в каждый документ, он изучал его, прежде чем отложить в сторону и приняться за другой, не переставая что-то бормотать себе под нос по-русски.