Тяжело быть младшим…

— Ди, ты там что, заснул?! — Властный окрик Вангара, словно порыв штормового ветра, выдул все размышления из головы.

Отвлекшись от своих треволнений, я с удивлением обнаружил, что Трим застыл на краю обрыва, в недоумении поглядывая то на меня, то на крутой и осыпающийся склон. Как-то незаметно мы добрались до предгорий Хребта, и теперь с вершины обрыва перед нами предстало величественное зрелище. Острые каменные пики вонзались в небо, создавая впечатление, что когда-то из-под земли хотел прорваться огромный дракон, но единственное, что он успел сделать, так это выставить свой хребет. И теперь перед нами ослепительно сияли высоченные пики, накрытые снежными шапками.

Внизу расстилались сжатые горными кручами длинные и узкие долины, перечеркнутые крутыми извивами горных бурных, стремительных и леденяще-холодных рек. Кое-где в предгорьях еще можно было встретить одинокого пастуха в окружении мохнатых мургов, отличающихся на редкость вредным и злобным характером.

— И куда теперь? — как-то придушенно спросил Шамит, нехотя отрываясь от созерцания пейзажа и разворачиваясь к Вангару.

Предводитель молча посмотрел на меня. В ответ я недоуменно вскинул брови — откуда я знаю, где этот ихний Храм?!

— Ди, достань, пожалуйста, карту, — тихо попросила Тайма, наблюдавшая наше переглядывание.

Ох, я уже как-то подзабыл, что сии герои антитемного труда умудрились потерять свою. Это досадное недоразумение, по сравнению со всеми остальными проделками светлых, стало таким незначительным, таким… мелким, что забыть о нем труда не составило.

Пришлось изворачиваться и лезть в седельную сумку. На этот раз карта решила не играть со мной в прятки, а быстро попалась под руку. Конечно, фокуса Гила с пришпиливанием ее к воздуху в вертикальном состоянии я повторить пока не могу, но вот раскатать перед собой плашмя — завсегда пожалуйста!

Команда вновь собралась вокруг, наблюдая активацию карты. А та предусмотрительно отобразила наше теперешнее местоположение — и даже «Алмаза Пути» не понадобилось. Хотя вышеупомянутый пергамент с противным характером (как, впрочем, и иные темные артефакты) вполне мог показать, что угодно. Хоть Таркрим и Северное море.

Вангар задумчиво уставился на рельефное магическое изображение гор, затем поглядел на оригинал, повертелся в седле, явно прикидывая расположение сторон света, а потом уверенно ткнул куда-то в середину массива:

— Здесь!

Повинуясь неслышному повелению, карта тут же увеличила указанную точку и действительно стало заметно что у странной скалы, похожей на волка, задравшего голову куда-то к далеким небесам, притулилось довольна крупное строение.

Еще одно прикосновение, и на карте зеленоватыми точечками высветился маршрут, по которому нам нужно следовать, дабы прийти из пункта А в пункт Б.

Я перевел взгляд на эту дорогу. Если верить предложенному, то нам надо по ней следовать в глубь массива, а там уже разберемся…

— Тронулись! — Протяжный клич Вангара сделал бы честь любому караванщику. Хм, чем ближе к Храму, тем больше всяких интересных мелочей узнаешь о своих спутниках. Так и от любопытства недолго помереть, пытаясь разгадать подброшенные головоломки.

Ну ладно, голову ломать будем потом, когда на это появится время, а пока надо следить, чтобы не поломать кое-что более важное, — горы как-никак…

Горные дорога оказались весьма и весьма коварными. Так что уже через милю команде пришлось спешиться и, поминая всех и вся, вести коней в поводу. На особо крутых участках подкованные обычными и, как мне кажется, уже изрядно стертыми подковами кони скользили, толкали своих хозяев, наступали им на ноги, злились и кусались. На что те желали им — на разных языках и их смеси — долгой и насыщенной жизни.

Портрет Микоши в книге рыдал горькими слезами, жалуясь на несправедливую судьбу, лишившую великого лингвиста столь необходимых в данный момент письменных принадлежностей. Завывания были слышны даже сквозь обложку и толстую ткань безразмерной сумки.

А я верхом на Триме откровенно посмеивался над светлыми.

Как только дорога стала неудобной для копыт, грон тут же разложил когтистые пятипалые лапы и преспокойненько последовал дальше. Светлые, глядя на ехидно ухмыляющегося меня, только сплевывали и в голос возмущались, мол, какие же темные ленивые: вон даже специальных зверушек вывели, чтобы ножки не трудить. В общем, опять мы во всем виноваты.