Ловец снов

— Бивер, немедленно сядь!

Что Бивер и сделал — как раз вовремя. Пакость в туалете подскочила и снова ударилась о крышку, сильно, гулко… Внемли, стою и стучусь у порога твоего.

— Помнишь тот фильм, “Смертельное оружие”, где партнер Мела Гибсона не смеет слезть со сральника? — спросил Бивер, улыбаясь, хотя глаза оставались серьезными и испуганными. — Похоже, правда?

— Нет, — возразил Джоунси, — потому что здесь нечему взрываться. Кроме того, я не Мел Гибсон, а ты, блин, слишком бел для Денни Гловера. Послушай, Бив, я иду в сарай…

— Не-а, ни за какие коврижки.., ты меня тут не бросишь…

— Заткнись и слушай. Там где-то валяется моток изоленты? Верно?

— Да, только не валяется, а висит на гвозде, по крайней мере мне так…

— Да, я вспомнил, на гвозде. Около банок с красками. Огромный, как колесо, моток. Я сейчас найду его, вернусь и обмотаю унитаз. Потом…

Новый всплеск, словно ОНО сумело услышать и понять. Но откуда мы знаем, может, так и есть? — подумал Джоунси. Когда ОНО с силой ударило в крышку, Бивер поморщился.

— Потом мы отсюда уберемся, — докончил Джоунси.

— На “кэг”?

Джоунси кивнул, хотя па самом деле совершенно забыл о снегоходе.

— Да, на “кэт”. Нужно перехватить Генри и Пита… Бив судорожно затряс головой.

— Карантин, так сказал тот тип в вертолете. Наверное, именно поэтому они еще не вернулись, разве не понимаешь? Их скорее всего задержали эти…

Шмяк!

Бивер съежился. Джоунси передернуло.

— ..карантинная служба.

— Вероятно, — согласился Джоунси. — Но, слушай, Бив. По мне лучше сидеть в карантине с Питом и Генри, чем здесь, с.., чем здесь, а тебе как?

— Давай просто спустим воду, — предложил Бивер. — Как насчет того, чтобы просто спустить воду? Джоунси покачал головой.

— Но почему?

— Потому что я, как и ты, видел дыру, которую ОНО пробило, выбираясь наружу, — сказал Джоунси. — Не знаю, что это такое, но мы не избавимся от него, просто дернув за ручку. Слишком ОНО велико.

— Е.., твою… — прошипел Бивер, с размаха хлопая себя ладонью по лбу. Джоунси кивнул. — Ладно, Джоунси, иди за лентой.

Джоунси направился было к двери, но на пороге остановился и оглянулся:

— И, Бивер…

Бивер поднял бровь.

— Сиди, как пришитый, приятель.

Бивер нервно хихикнул. Джоунси принялся ему вторить. Все еще хохоча, они встретились взглядами: один стоя в дверях, другой — восседая на унитазе.

Все еще посмеиваясь, Джоунси пересек большую комнату (сиди, как пришитый, — чем больше он об этом думал, тем забавнее казалось) и зашагал к черному ходу. Его лихорадило, попеременно обдавая то жаром, то холодом, трясло от страха и нервной веселости. Сиди, как пришитый. Член Иисусов!

2

Бив слышал удаляющееся хихиканье Джоунси, даже когда за ним захлопнулась дверь. И несмотря ни на что, он был рад слышать этот звук. Этот год и без того оказался худым для Джоунси, сначала они даже думали, что он отдаст концы. Бедный старина Джоунси, и тридцати восьми нет! Плохой год и для Пита, который слишком много пил, неважный для Генри, у которого иногда делался неприятно отсутствующий вид, чего Бив не понимал и не любил.., пожалуй, теперь можно сказать, что и для Бивера Кларендона год выдался отвратительным. Конечно, это всего лишь один день из трехсот шестидесяти пяти, но кто же просыпается утром, твердо зная, что к полудню в ванне будет валяться голый тип, а тебе придется торчать на сиденье унитаза, чтобы удержать нечто, чего ты даже не видел…

— Ну уж нет, — решительно сказал Бивер. — Я не загляну туда. Ни за что не загляну.

Да и не придется. Джоунси вернется с изолентой минуты через две, самое большее, через три. Вопрос в том, где он хотел бы оказаться, пока не вернется Джоунси? Где мог бы чувствовать себя легко и свободно?

К Даддитсу, вот куда. При мысли о Даддитсе ему всегда становилось хорошо. И Роберта, думать о ней тоже всегда приятно. Вне всякого сомнения.

Бив улыбнулся, представив маленькую женщину в желтом платье, стоявшую в тот день у ограды дома на Мейпл-лейн. Улыбка стала еще шире, когда он вспомнил, что она сказала, увидев их. И как окликнула сына. Она окликнула его…

3

— Даддитс! — кричит она, маленький седеющий воробышек, в цветастом ситцевом платье, и бежит по тротуару им навстречу.

Даддитс мирно шагает в компании новых друзей, треща со скоростью шесть заикающихся слов в минуту, держа в левой руке коробку со Скуби Ду. Правой он сжимает ладонь Джоунси и радостно ее раскачивает. Его бормотание почти целиком состоит из гласных, но больше всего Бивера поражает, что сам он почти все разбирает в этом бессвязном потоке звуков.