Небо на двоих

Тут мне почудился отдаленный грохот, вернее, ритмичные, но тупые удары по железу.

– Ой, – округлила глаза Мадина, – в ворота стучат! Неужто Шалико?

– Точно в ворота, – насторожился Николай. – Но Шалико в ворота не станет ломиться. Он через забор сигает, как архар.

– Пойду, посмотрю. – Мадина накинула на плечи толстую кофту и выглянула в окно. – Дождь-то все идет и идет… Как там наши?

– Я с тобой! – сказала я. – Вдруг кто-то чужой?

Сказала и подумала, что на самом деле здесь я чужая. Чужее всех чужих! А они – свои. Даже с тем, кто ломится сейчас в ворота.

– Ну, девки, бедовые вы, однако! – усмехнулся Николай. – На рожон только не лезьте, и ворота сразу не открывайте. Сначала посмотрите, кто явился. – Приставив ладонь к уху, он прислушался. – Ишь, настырный! Стучит, как заведенный.

Удары стали глуше и звучали реже, но не прекращались.

– У меня в избушке под кроватью автомат лежит, – сообщил Николай и посмотрел на Мадину. – Если там Эльза с дружками, скажи, что будешь стрелять на поражение…

Опа! Что-то новенькое! Меня так и потянуло спросить, кто ж такая Эльза? И почему от нее нужно отстреливаться? Но Мадина уже направилась к двери, и я решила не отставать.

Двор мы проскочили бегом, но я изрядно вымокла в своем халате.

– Кто там? Кто стучит? – прокричала Мадина на ходу. – Что случилось?

– Мадина, Мадина! Открой!

Я с трудом узнала голос Шалико. Язык у него заплетался. «Пьян, зараза! Все-таки пьян!» – подумала я с досадой. Как обидно обмануться в человеке! Но тут он прокричал несколько слов по-абхазски, и Мадина резко, словно наткнулась на препятствие, остановилась.

– Мадина, что с тобой?

Я вовремя удержала ее за руку, потому что она схватилась за сердце, побледнела и стала оседать на землю.

– Господи, Мадина! – Я огляделась по сторонам, словно кто-то мог прийти на помощь. И крикнула: – Шалико, как открываются ворота?

– Калитку… калитку открой, – прошептала Мадина. – Ключ на гвоздике, в комнате Николая.

– Что же ты под дождем! – растерялась я. – Давай помогу, дойдем до домика …

– Оля, – Мадина закрыла лицо руками и разрыдалась. – Не могу… Ноги не идут… Сырма…

– Сырма? Что с Сырмой? – испугалась я. – Украли?

Мадина замотала головой и, рыдая, поднялась. Припадая на левую ногу, она заспешила к воротам. Я бросилась следом.

Калитку мы все-таки открыли. Шалико – мокрый, грязный, в изорванной майке и трикотажных штанах – при виде нас упал на колени. Вид у него был еще тот, как после пьяной драки. Правую скулу перечеркнул кровавый рубец, на голове – тоже приличный кровоподтек, пальцы на руках разбиты в кровь.

– Бог мой! – всплеснула я руками. – Кто ж тебя так отделал?

А парень вдруг, как Мадина перед тем, схватился за голову и заплакал:

– Гора поплыла. Дождь землю размыл… Камни везде… Вода, глина… И люди под камнями! Братья, отец, мать! Я в кукурузнике ночевал, меня крышей придавило, еле выбрался!

– Только твой дом пострадал? – Я присела на корточки и отвела его руки от лица.

– Нет, много домов разбито. Дом старого Гочи тоже развалился… Инга спаслась как-то, сейчас пытается камни растащить… Там остались Сырма и старая Софико, мать Мадины. Люди кричат, скот орет… Что делать?

Я посмотрела на Мадину. Та, схватившись за калитку, раскачивалась, уставившись в одну точку, и стонала:

– Сырма… Сырма… Мама…

– Мадина, – подошла я к ней, – кончай реветь! Где ключи от машины?

– Вот… – протянула она связку и уже осмысленно посмотрела на меня. – Желтенький от машины.

Я взяла ключ. Шалико и Мадина не сводили с меня глаз. И я поняла: медлить нельзя, нужно принимать командование на себя.

– Едем! – приказала я. – Своими глазами посмотрим, что там произошло. Потом решим, что дальше делать. Есть у вас глава поселения?

– Есть, – кивнул Шалико, – но его дом тоже развалился.

– Кто-нибудь занимается спасением людей?

– Сами люди занимаются, пытаются камни растащить…

– Боже! – перекрестилась я. – Нужно возвращать Вадима. Но как? Раньше вечера он на связь не выйдет. А нам без него не справиться.

Глава 27

– Шалико, где тебя носило? – раздался за спиной грозный окрик.

Я обернулась. Николай все-таки вылез на террасу и теперь сверкал глазами на Шалико, держась одной рукой за косяк и опираясь другой на каминную кочергу.