ПРЕДАТЕЛЬ ПАМЯТИ

— Но раз Дэвис нашел Ваддингтон, то он должен был знать, где жили и остальные.

— Кто это — остальные?

— Люди, которые на суде свидетельствовали против Вольф. Робсон, например. Кстати, что насчет Робсона?

— Робсон был нужен Гидеону. Это подтверждают и оба Дэвиса, и сам Робсон. Не думаю, чтобы старший Дэвис сделал нечто такое, что могло бы навредить его сыну. Весь ваш сценарий — тот, что вы предложили в кабинете Лича, — построен на допущении, что действия Дэвиса направлены на спасение его сына.

— Хорошо. Согласна. Может, я ошибаюсь. Может, все заварилось из-за романа Уэбберли и Юджинии. Может, письма и компьютер — важные улики, которые мы могли бы использовать для доказательства этой версии. А может, мы просто выдохлись.

Он взглянул на нее, оторвавшись на миг от управления автомобилем.

— Барбара, это не так.

Барбара заметила, что он смотрит на ее руки, и поняла, что заламывает их совершенно в духе беспомощных, несчастных героинь телесериалов.

— Ладно, одну можно.

— Что? — не поняла она.

— Сигарету. Одну можно. С меня причитается. Я потерплю. — Он даже нажал автомобильный прикуриватель и, когда тот выскочил из гнезда, передал его Барбаре со словами: — Закуривайте. В такой ситуации вы вряд ли окажетесь еще раз.

— Да уж, надеюсь, что нет, — проговорила Барбара мрачно.

Он снова бросил на нее взгляд.

— Я имел в виду курение в моем «бентли», Барбара.

— Что? А-а. Я говорила о другом.

Барбара вытащила из кармана сигареты и приложила кончик одной из них к раскаленной спирали прикуривателя. Глубоко затянувшись, она хмуро поблагодарила своего партнера за то, что он хотя бы раз позволил ей предаться дурной привычке. Они медленно пробирались к югу через вечерние пробки. Линли бросил взгляд на часы, нахмурился и передал Барбаре свой мобильный телефон.

— Позвоните Сент-Джеймсу и попросите его приготовить компьютер, чтобы мы его забрали, — сказал он.

Внезапно мобильник в ладони Барбары разразился звоном. Она откинула крышку, и Линли кивнул ей, разрешая принять

звонок.

— Хейверс слушает, — произнесла она.

— Констебль? — Это был старший инспектор Лич, и он скорее рычал, чем говорил. — Где вас носит, черт возьми?

— Мы едем за компьютером Юджинии Дэвис, сэр. — Подняв глаза на Линли, она скорчила гримасу и одними губами произнесла: — Лич.

— К черту компьютер! — сказал Лич. — Немедленно отправляйтесь на Портман-стрит. Между Оксфорд-стрит и Портман-сквер. Сами все поймете, когда приедете на место.

— Портман-стрит? — переспросила Барбара. — Но, сэр, вы же хотели, чтобы…

— Вы слышите так же плохо, как и обращаетесь с уликами?

— Я…

— У нас еще один наезд, — отрезал Лич.

— Что? — не поверила своим ушам Барбара. — Еще один? Кто на этот раз?

— Ричард Дэвис. Однако теперь у нас есть свидетели. И я хочу, чтобы вы с Линли выжали из них все, что можно, пока они не разбежались.

Гидеон

10 ноября

Открытое столкновение — единственный выход. Он лгал мне. Почти три четверти моей жизни мой отец лгал мне. Он лгал не только в том, что говорил, но и в том, о чем молчал. Он двадцать лет молчал, позволяя мне думать, что, когда мать ушла от нас, пострадавшей стороной были мы — он и я. На самом же деле правда состоит в том, что мать ушла от нас, догадавшись, почему Катя убила мою сестру и почему хранила об этом молчание.

11 ноября

Вот как все было, доктор Роуз. На этот раз никаких воспоминаний, если позволите, никаких путешествий во времени. Только факты.

Я позвонил ему. Сказал: «Я знаю, почему умерла Соня. Я знаю, почему Катя отказалась говорить. Ты подлец».

Он ничего не ответил.

Я продолжал: «Я знаю, почему мать ушла от нас. Я знаю, что случилось. Ты понимаешь, о чем я? Скажи что-нибудь, папа. Настало время говорить правду. Я знаю, что случилось».

Я слышал на заднем фоне голос Джил. Она задала ему вопрос, и по ее тону, по ее словам: «Ричард? Господи, Ричард, что там такое?» — я догадался о том, какое впечатление произвели на папу мои слова. Поэтому я не удивился резкости его ответа: «Сейчас приеду. Жди меня там».

Он доехал до дома удивительно быстро. Не знаю, как это у него получилось. Мне показалось, что с окончания нашего телефонного разговора до момента, когда он вошел в дом и решительными шагами поднялся в музыкальную комнату, прошло несколько минут, не больше.