Мертвая зона

– Все в порядке, – пробормотал он. – Дайте подняться. – Тимми Бенедикс все еще ухмылялся, вонючка. Джонни решил, что покажет еще Тимми. К концу недели он будет выписывать вензеля вокруг него… как обычно и задом наперед.

– Давай-ка посиди немного у костра, – сказал Чак. – Здорово он в тебя врезался.

Джонни подтащили к костру. Запах плавящейся резины был сильным и едким, он вызывал легкую тошноту. Болела голова. Он чувствовал, что над левым глазом образовался странный нарост. Шишка, казалось, выпирала на целую милю.

– Ты хоть помнишь, кто ты или вообще что-нибудь? – спросил Билл.

– Конечно. Конечно, помню. Все в порядке.

– Кто твои папа и мама?

– Герберт и Вера. Герберт и Вера Смит.

Билл и Чак переглянулись и пожали плечами.

– Кажется, с ним все в порядке, – сказал Чак и затем вновь, в третий раз: – А он здорово в него врезался, правда? Бр-рр.

– Ох уж эти малыши, – сказал Билл, любовно посмотрев на своих восьмилетних девочек-близняшек, катавшихся рука об руку, и затем вновь на Джонни. – Такой удар мог бы убить и взрослого.

– Только не негра, – сказал Чак, и они оба рассмеялись. Бутылка «Бушмилла» вновь пошла по кругу.

Через десять минут Джонни был уже снова на льду, головная боль затихала, синяя шишка маячила над глазом, как причудливое клеймо. Джонни вернулся домой к обеду, он совсем забыл, что упал, затем потерял сознание, и радовался тому, что научился кататься задом наперед.

– Боже милостивый! – воскликнула Вера, увидев его. – Как это тебя угораздило?

– Упал, – ответил он и принялся уплетать консервированный суп.

– Ты хорошо себя чувствуешь, Джон? – спросила мать, дотронувшись до его лба.

– Конечно, мам. – Так оно и было, если не считать кошмарных снов и появлявшейся временами сонливости в те часы, когда раньше ему совсем не хотелось спать.

Он чувствовал себя хорошо.

Однажды утром в середине февраля Чак Спайер обнаружил, что сел аккумулятор у его старенького «де сото» сорок восьмого года выпуска. Чак решил подзарядить его от грузовичка. Когда он присоединял провод ко второй клемме аккумулятора, тот взорвался, брызнув осколками и кислотой прямо ему в лицо. Он потерял глаз. Слава богу, что не оба, сказала Вера. Джонни очень переживал, и спустя неделю они с отцом пошли навестить Чака в льюистонскую клинику. Вид Чака на больничной койке, где он казался каким-то потерянным и маленьким, потряс Джонни – в ту ночь ему снилось, что это он, Джонни, лежит там.

В последующие годы у него иногда появлялись предчувствия – он знал, например, какая пластинка зазвучит по радио еще до того, как диск-жокей проигрывал ее, – но он никогда не связывал их с падением на лед. К тому времени он совсем забыл о нем.

Да и предчувствия не были столь уж необычными и не часто тревожили Джонни. До вечера на сельской ярмарке и истории с маской ничего особенного не произошло. А потом вдруг несчастный случай.

Позднее Джонни часто думал об этом.

Выигрыш на «Колесе удачи» выпал перед вторым несчастным случаем.

Как тревожное предостережение из детства.

Стояло лето 1955 года; под палящим солнцем по Небраске и Айове кружил коммивояжер. Он сидел за рулем «меркюри» выпуска тысяча девятьсот пятьдесят третьего года, на спидометре было уже свыше семидесяти тысяч миль. Клапаны «мерка» начинали заметно стучать. Это был крупный молодой человек, эдакий рубаха-парень со Среднего Запада; летом 1955-го, через каких-нибудь четыре месяца после того, как Грег Стилсон прогорел на малярном бизнесе, ему исполнилось только двадцать два года.

Багажник и заднее сиденье машины были забиты картонными коробками с книгами. В основном библии. Разного формата и толщины. Самой ходовой была «Библия Американского Праведного Пути», по доллару шестьдесят девять центов за штуку, с переплетом на авиационном клее, снабженная шестнадцатью цветными иллюстрациями и гарантией не рассыпаться по крайней мере десять месяцев; еще дешевле – шестьдесят пять центов – стоил «Новый Завет Американского Праведного Пути», тоже карманное издание, но без цветных иллюстраций, зато со словами Господа Нашего Иисуса Христа, набранными красным шрифтом; а для толстосумов имелось «Слово Божие Американского Праведного Пути», роскошная книга за девятнадцать долларов девяносто пять центов, с обложкой под белую кожу – на ней было оставлено место для имени владельца, которое надлежало вывести золотом; книгу украшали двадцать четыре цветных иллюстрации, а в середине располагались чистые листы, куда можно было записывать дни рождений, даты свадеб и похорон. Это великолепное «Слово Божие» могло протянуть целых два года. Была там также коробка с книжками в мягких обложках под названием «Праведный Путь в Америке: коммунистическо-еврейский заговор против наших Соединенных Штатов».