Дикий Талант

Церковь! Одна эта мысль придала мне сил. Собрав волю в кулак, я пошел. Черная церковь находится рядом со станцией. Главное, дойти, не свалиться где-нибудь. Если бы не Тотем, взявший на себя часть боли и надежно закрепивший сломанные кости, я, скорее всего, умер бы по дороге. Но Тотем помогал, и я брел, тащился, плелся, едва сдерживая стоны. При каждом шаге невидимые иззубренные лезвия проворачивались у меня в животе. Каждый вдох пронзал легкие железной «кошкой». Должно быть, именно так чувствуют себя грешники в аду, когда их перетаскивают из котла в котел на раскаленных крючьях.

Не пройдя и половины пути, я истратил весь запас ругательств и проклятий, известных… кому же известных? Кем был тот, кто стал Пауком?

Неважно. Это уже давно неважно.

Наверное, висельник бредет к эшафоту быстрее, чем брел я. И все же цель приближалась.

До Черной церкви я добрался в полуобморочном состоянии. К этому времени дворянка должна была поставить на уши всю городскую стражу, но, видно, на мое счастье, сегодня стражи были не просто пьяны, а пьяны просто удивительно. Иначе что им стоило прочесать город и схватить едва ковыляющего, перемазанного кровью «варвара» в лопнувшем на спине камзоле?

Впрочем, повезло мне не только со стражей. Чистым везением было и то, что громилы из борделя отволокли меня достаточно далеко, чтобы паучьи инстинкты оставили шлюху. В противном случае она нашла бы меня и разорвала бы горло.

А может, инстинкт и не оставил «паучиху». Может быть, ее просто побоялись развязать. В любом случае мне повезло — очнулся раньше, чем они на это решились.

Черная церковь нависла над улицей огромным уродливым пауком. Подойдя ближе, я почувствовал наше родство, и на какое-то мгновение мне стало легче.

Перед храмом Тьмы и Первородного Зла был небольшой загон для скота и птицы, рядом примостилась лавка торговца. Кровавые жертвоприношения… куда без них?

Мало что известно о тех временах, когда люди отказались от тотальной войны с темными силами и согласились на сосуществование. Это было на заре времен — ни дат, ни имен тех, кто был в числе первых, заключивших договор. Только смутные предания… Впрочем, кому есть дело до преданий?

Главное, что это полезно.

Черные церкви — зло одомашненное, приспособленное к нуждам и потребностям смертных. Зло не хаотичное, но упорядоченное, собранное в конкретных местах. Зло, принимающее добровольцев и довольствующееся этим… по крайней мере, так кажется на первый взгляд.

Так проще всем. Даже аду — души с тех пор обходятся гораздо дешевле. И все по закону, все в рамках человеческих правил. Существует официальный свод цен на услуги. Единственно, запрещено приносить в жертву создания, наделенные разумом и душой. Преступившего это правило ждет суровая кара, по сравнению с которой сжигание на медленном огне — просто небольшой ожог.

И все идет своим чередом. Кто-то в обмен на собственную душу проклинает соседа, другой отворяет себе вены, призывая Герцогов ада отомстить за поруганную честь дочери, третий режет горло жертвенному быку, устраивая выкидыш жене давнего недруга. У каждого свои мотивы и свои причины. Кажется, это все-таки лучше, чем вторжение орды демонических тварей из потустороннего мира. Или нет?

При жизни Зло оказывает услуги, после смерти — забирает душу. Все честно и справедливо. В наш мир нельзя впустить больше Зла и Тьмы, чем ты стоишь. А преисподняя уже собрала такой урожай, что цены существенно упали. Конечно, кое-что осталось неизменным — душа праведника, безусловно, стократ дороже души грешника, но праведники-то и не идут добровольцами.

Впрочем, дело не в этом. Просто все знают — Тьма всегда в выигрыше. Она все равно возьмет больше, чем даст. Поэтому в Черные церкви идут либо те, кому терять нечего (увы, многие вскоре понимают, как сильно заблуждались), либо те, кто уже впустил в душу отблески адского пламени.

Кроме того, на другой чаше весов находится Строгая Церковь и Божественное вмешательство. Равновесие, чтоб его!.. Тот, кем я был до того, как стать Пауком, не особо тяготел к философии, но он разделял черное и белое и старался по мере возможности быть на светлой стороне. Для Паука все стало гораздо проще. Он просто смешал краски. Мир Паука — серый, хотя и в нем нашлось место глубоким и мрачным теням.

— Мессир, могу я предложить вам этих… э… чудесных черных цыплят. — Торговец на глаз оценил мой достаток и предложил самый никчемный товар. — Их кровь умилостивит духов!