Перед тем, как он ее застрелил

Кендра не отодвинулась, сама не понимая почему. Ей хотелось почувствовать его поцелуй, и не только поцелуй. Семнадцать лет разницы в возрасте означают, что все будет без привязок, функционально, так, как ей надо. Но было в Диксе что-то такое, что заставило Кендру колебаться. Ему только двадцать три, но по образу мыслей и поведению — больше, и в этом таилась угроза для ее покоя, который она так тщательно оберегала.

Дикс спрыгнул со стола. Простыня упала на пол. Он подошел к Кендре и положил руку ей на плечо, потом сжал запястье.

— Позвонил я ради массажа. Деньги лежат на столе. И чаевые тоже. Ничего другого я не имел в виду. А теперь имею. Так что вопрос в вас. В конце концов, речь идет только о поцелуе.

Кендра хотела сказать «нет», потому что осознавала: «да» может завести неизвестно куда. Но она молчала. И не уходила.

— Вы не ответили, миссис Осборн. Так да или нет?

— Да, — откликнулся кто-то, сидевший внутри ее существа.

Дикс поцеловал Кендру, поддерживая рукой шею. Кендра положила руку ему на талию, потом ладонь скользнула вниз, на ягодицы, упругие, как все его тело. И заряжавшие ее желанием.

— Нет, не надо! — Кендра отстранилась от него.

— Хорошо. — Дикс отклонился назад. — Можешь уйти, если хочешь.

Одной рукой он гладил ее шею, другая коснулась ее груди.

Эта ласка лишила Кендру способности сопротивляться. Она снова прижалась к Диксу и опустила руки ему на талию — на этот раз избавляя его от последнего предмета одежды.

— Ты моя, — сообщил Дикс.

Он подвел Кендру к кровати, стоявшей у окна.

— Богиня.

Дикс расстегнул ей блузку и высвободил груди. Он любовался то ими, то ее лицом, потом губами приник к соску.

Кендра ртом ловила воздух. Она так долго терпела, так стосковалась, так нуждалась в мужском обожании ее тела, хоть искреннем, хоть притворном. Она хотела Дикса Декурта, и ничто другое не имело значения в ту минуту.

— Какого черта, Дикс! Что ты тут вытворяешь? Мы же договорились: никаких баб!

Они отпрянули друг от друга, нащупывая простыню, полотенце, что-нибудь, чем можно прикрыться. И Кендра поняла, отчего в комнате три кровати. Проще простого: Дикс Декурт делит жилье с двумя соседями, и один из них вернулся домой.

Глава 7

Той ночью, когда Несс увидела Блэйда, выходившего из полицейского участка на Харроу-роуд, она довольно легко приняла решение, но в результате ступила на путь, который повлиял на жизнь даже незнакомых ей людей. Не говоря уже о ее собственной.

Блэйд был не из тех, кто вызывает симпатию. От него исходило столь явное ощущение опасности, что ему следовало носить на шее маяк, а не эту безделушку: золотой итальянский амулет, якобы отводящий дурной глаз. В Блэйде чувствовалась также внутренняя сила. Эта сила притягивала к нему людей, в то же время Блэйда боялись и сохраняли с ним дистанцию. Он держал людей в состоянии зависимости, неуверенности, напряжения. Блэйд освоил манеру поведения, которая внушала людям страх, что было необходимо ему при его физических данных. Имея рост сто шестьдесят сантиметров, он производил впечатление человека, которого можно пальцем перешибить. Совершенно лысый, со срезанным подбородком, отчего в профиль его нос походил на клюв, Блэйд рано понял, что есть только два способа выжить в той среде, в которой он родился: вырваться из нее или подчинить себе. Блэйд выбрал путь хозяина жизни. Так было проще, а он ценил простоту.

Приблизившись к нему, Несс в полной мере ощутила и силу, и опасность, но ей некогда было об этом задумываться. Встреча с теткой, а затем визит в Моцарт-истейт к Сикс привели ее в такое расположение духа, когда меньше всего заботишься о самосохранении. Поэтому, хорошенько разглядев Блэйда, включая ковбойские ботинки, добавлявшие ему роста, и татуированную кобру, пересекавшую лицо, Несс нашла в нем как раз то, что искала.

Блэйд же увидел, что девочка с готовностью даст ему желаемое. Он провел четыре часа в полиции — на два часа больше, чем когда-либо. На этот раз Блэйд засел крепко, пришлось сплясать под полицейскую дудку. Он оказался в их власти. Блэйд терпеть этого не мог и злился на себя, что довел ситуацию до крайности. Ему хотелось немного разрядить напряжение. Существовало несколько способов сделать это, и один из них бесстыдно предлагала Несс.

Когда за Блэйдом подъехала машина, он не сел на переднее сиденье и не приказал водителю — некоему Кэлвину Хэнкоку, чьи многочисленные косички были аккуратно заправлены под шапку, чтобы не вызывать неприятных эмоций у человека, лишенного волос, — следовать на Портнелл-роуд, к семнадцатилетней Ариссе. Нет, он кивком велел Несс забраться на заднее сиденье, и сам устроился рядом. Кэлвин Хэнкок остался за рулем.