Камуфлет

Жара, однако, усиливалась. Перед глазами так и плыла картина: супруга в черном, в руках котомка, а рядом ковчежец.

Августа 6 дня, года 1905,

около четырех часов, пекло.

Управление сыскной полиции С.-Петербурга,

Офицерская улица, 28

Сундучок терпел муки монашки, попавшей в лапы кровожадного и любопытного индейца. Аполлон Григорьевич с полчаса пробовал так и эдак: нажимал резные завитушки, тер уголки и даже попытался отколупнуть резную фигурку. Голова святого с хрустом отвалилась, и подвижник веры обратился в безголовое чудище.

Погрозив деревянному ящику: «Ах вот ты как!», Лебедев скинул пиджак, закатал рукава, вынул из походного саквояжа молоток для трепанации черепа и принялся простукивать каждую выпуклость. При ударах ящик издавал жалобный стон, но секретов не выдавал.

Терпению пришел конец, и криминалист изготовился расколотить произведение деревянного зодчества на мелкие кусочки.

– Что, коллега, дровифки рубите? – участливо поинтересовался Родион Георгиевич, быстро входя в кабинет.

На счастье сундука, рука с молотком, занесенным для последнего удара, опустилась.

– Вот зараза, не сдается! – Лебедев мстительно тюкнул сундук в бок.

– Что он вам сделал?

– Всегда мечтал раскрыть в старинной вещи тайник. Ведь чую, есть в нем секрет! – И Аполлон Григорьевич исподтишка обидел вещь.

– С чего вдруг?

– Ну, как же, сундуку лет двести-триста, английской работы, наверное, я, по правде, не разбираюсь. Значит, секрет должен быть наверняка!

Кто бы мог подумать, что в матером светиле криминалистической науки живет мальчишка, мечтающий о пиратских кладах? По секрету от всех он перечитывал «Остров сокровищ» хотя бы раз в год.

Последнего романтика пришлось жестоко разочаровать.

Узнав, что это не сундук вовсе, а ковчежец, и вообще вещь уникальная, а владелец его фигура влиятельная и не потерпит экспериментов, Аполлон Григорьевич сник. Оружие возмездия спряталось в саквояж.

Почти машинально Ванзаров приподнял крышку и заглянул. Внутри сияли гладко отполированные доски. От дерева пахло букетом старой пыли, лака и засохшей крови. Без всякой цели Родион Георгиевич поводил крышкой вверх-вниз, слушая скрип петель, и закрыл ее с хлопком.

Где-то внутри щелкнула пружинка. От боковой панели плавно опустилась дощечка, как крепостной мостик, обнаружив крохотную нишу с чем-то белесым внутри.

– Что я говорил?! – закричал Лебедев. – Ай да Ванзаров, ай да умница! Удивил так удивил! Просто гений какой-то, да!

Криминалист извлек находку с горящими глазами и… немедленно угодил под ледяной душ разочарования. Ах, если бы он не знал так хорошо сорта бумаги!… Одного взгляда было достаточно, чтобы определить: это не пергамент, не манускрипт и не папирус, а самая заурядная писчая бумажка, почти новая.

Аполлон Григорьевич надулся совершенно по-детски, и не глядя пихнул скучную находку Ванзарову.

Листок оказался запиской, напечатанной на машинке совсем недавно, так что буквы не успели поблекнуть:

П.А.О. содал Менелай

В.Ф.М. содал Ахилл

С.П.В. содал Пенелопа

К.В.М. содал Аякс

В.В.П. содал Парис

Н.Н.М. содал Диомед

М.О.Н. содал Агамемнон

Внизу чернилами было приписано: «Primus sanguinis». Лебедев заглянул через плечо:

– Содалы? Что-то древнегреческое?

– Почти. Древнеримское. Тайное обфество друзей, на которых всегда можно рассчитывать. То есть единомыфленников. Хотя все имена из Троянского цикла.

– Фраза латинская, как понимаю, означает «Первая кровь»? – И Аполлон Григорьевич скривился: мечтал открыть остров сокровищ, а тут скучная схоластика.

А вот настроение Родиона Георгиевича проделало резвый кульбит: нешуточную тревогу подняли знакомые инициалы. Тем не менее виду он не показал, уселся к столу и довольно равнодушно спросил:

– Чем ефе порадуете с «чуркой»?

– Особенно нечем… – Опечаленный Лебедев вытянул сигарку, покрутил и убрал. – Часа за два до смерти юноша хорошо поел, вина выпил бокала два. Снотворного или лекарств не принимал. Следов обычных ядов не нашел. В воду не падал, угарным газом не дышал. Колотых, резаных ран нет, как и пулевых отверстий. Могу заверить, что смерть наступила от известной вам причины. Также я установил, что за пятнышки у него в области подмышки.

– Все-таки укусы вампира?