Питер

Жестами подозвал остальных.

«Приготовиться к смене фильтров». Глухой из-за маски голос тонул, смягчался в сыром воздухе. Внезапно мелкий надоедливый звук дождя прорезался далеким тоскливым воплем.

Иван вздрогнул.

Почему-то он сразу вспомнил серого человека, стоящего на корме лодки. Да ну. Не может быть.

«Отставить», — показал Иван жестами. «Бегом, за мной!»

Сапоги застучали по влажной растрескавшейся бетонке. Корпус, нависающий над людьми (из-за тумана верхняя часть его была не видна, поэтому казалось, что здание ЛАЭС уходит ввысь на огромную высоту — как башня Охта-центра, не меньше), медленно проплывал слева. Казалось, он почти не двигается.

Внезапно дождь перестал. Словно его выключили.

Тишина.

Вопль раздался вдалеке.

Раскатился, словно бы отразился от серых стен корпуса ЛАЭС. Из-за сильного тумана Иван не мог понять, откуда именно идёт звук. Но, кажется, можно подождать не только с заменой фильтров.

«Внимание», — показал он жестом. «За мной».

Иван поднял автомат к плечу, показал Уберу — «Вперёд, я прикрываю». Похоже, не время для прогулок, будем следовать боевым порядком…

Убер два раза кивнул — понял — и двинулся вперёд. Перебежка, стойка на колене, взмах рукой — следующий. Кузнецов пошёл.

Давящее ощущение в затылке не проходило. Иван вдруг понял, что это ощущение было у него с самого начала — ещё когда они вышли в море на ржавой подлодке. Но в тот момент он списал это на обстановку. Собаки Павлова, первое плавание. И прочее…

А похоже, тут что-то посерьёзнее. Интуиция такая штука, ей верить надо.

С людьми, к сожалению, чутьё не помогает. А вот в заброске…

Кузнецов, повинуясь жесту Ивана, побежал вперёд. Не слишком ровно бежит, но упруго, подтянуто. Может, и сделаю из него диггера — данные у парня не так чтобы очень, но что-то в нём есть. Упрямство, может быть? Рюкзак вилял на спине Миши из стороны в сторону, словно пытался завалить хозяина. Кузнецов добежал и остановился, присел на колено. Вскинул автомат. Проверил — вправо, влево.

Молодец, подумал Иван. Следующий по…

И тут из рюкзака у Миши вывалился компас и начал падать. Иван (чёртова скорость реакции) видел, как старый металлический компас летит на бетонку… Удар, подскок! Звон стекла.

Казалось, треснул не только циферблат, но и окружающая тишина.

Блин, подумал Иван.

Краем глаза он заметил движение. Повернулся. Взгляд сквозь прорезь автоматного прицела. Ничего. Только серый туман… изгибается? Изгибается. Что-то крупное там прошло, между корпусами.

Не нравится мне вон тот кустик, подумал Иван. Совсем не нравится. Или перестраховываюсь? Тяжесть в затылке стала невыносимой. Ну же… решайся.

Иван вскочил. Резкими жестами показал — «Вперёд, вперёд, бегом!».

Уберфюрер кивнул и побежал. Миша обернулся, посмотрел на Ивана — даже его противогаз выглядел виноватым. «Вперёд», показал Иван, «бегом». Потом будем разбираться. Вперёд! Бегом!

Миша наконец понял. Вскочил и побежал за скинхедом. Мандела пристроился за ними. Иван подождал Седого и побежал синхронно с ним.

Опять движение. Иван повернул голову. Чёртовы окуляры, сужают поле зрения.

На мгновение ему показалось, что он видит, как гигантская, несоразмерная с окружающими зданиями фигура идёт в тумане. Медленно, почти плывёт… как во сне.

Дальше он уже бежал. Дыхание хрипело в фильтре. Достигнув угла здания, Убер повернулся — дальше куда? Иван на мгновение прикрыл глаза, вспоминая схему. Так, туда жилые корпуса, сюда медблок… вон туда третий блок РБМК. «Третий блок», — сказал тогда Энигма.

Будем надеяться, что старый диггер ещё не совсем впал в маразм, когда это говорил.

«Туда» — Иван показал рукой.

Они побежали. Давление на затылок сначала чуть-чуть ослабло, затем стало ещё сильнее. Да что за чёрт?

Сапоги и ботинки гулко стучали по серому асфальту. И, чёрт возьми, скоро совсем рассветет. Быстрее!

Иван увидел, наконец, вход в корпус третьего блока. Огромное серое здание, символ атома на фасаде. Слева от входа — каменный бассейн, оттуда торчат гранитные блоки, как обломанные зубы. И что-то подходить туда — ну никак не хочется.

Металлические двери. С уцелевшими стёклами, что интересно. Кое-где стёкла заменены досками и фанерой.

Высоченная труба, уходящая верхушкой в туман. На ней полосы — бордовые и серые.