Убить легко

– Почти год, сэр.

– А почему ушла?

– Да потому что нашла место получше. В поместье, понятное дело, лучше платили.

Люк понимающе кивнул.

– Она была у Хортонов в то время, когда умерла хозяйка? – спросил он.

– Да, сэр. Она очень жаловалась – ей здорово доставалось, все работы по дому были на ней: сделай то, подай это, унеси да принеси, и все такое…

– Но у мистера Эббота она не служила?

– Нет, сэр. У мистера Эббота служат муж с женой. Эми как-то раз ходила к нему в контору, но я не знаю зачем.

Люк подумал, что сей факт, безусловно, заслуживает внимания. Но поскольку миссис Черч, по-видимому, ничего не могла больше добавить к этому, он заговорил о другом.

– Кто еще из джентльменов ухаживал за ней?

– Никто, о ком стоило бы упомянуть.

– Вспомните, миссис Черч, вы должны говорить только правду.

– Только это был далеко не джентльмен, сэр.

– Не могли бы вы выразиться пояснее, миссис Черч?

– Вы, конечно, слышали о кабаке «Семь звезд», сэр? Настоящая дыра, позволю вам заметить, а хозяин, Гарри Картер, был все время под мухой. Он совсем низкого происхождения, сэр.

– Так он ударял за Эми?

– Она пару раз прогулялась с ним, и все. Не думаю, что было что-то еще. Нет, не думаю, сэр.

Люк задумчиво кивнул и сменил тему:

– Вы знали парнишку Томми Пирса?

– Что? Сына миссис Пирс? Конечно. Редкий паршивец.

– Они с Эми часто виделись?

– О нет, сэр! Эми быстренько надрала бы ему уши, если бы он вздумал подшутить над ней.

– А ей нравилось работать у мисс Уэйнфлит?

– Она считала, что у нее скучновато, да и платили мало. Но, разумеется, после того, как ее уволили из поместья, найти приличное место было не так-то просто.

– Но ведь она могла бы уехать?

– В Лондон, хотите вы сказать?

– Или куда-то еще.

Покачав головой, миссис Черч ответила:

– Эми не хотела уезжать из Вичвуда – у нее здесь были свои интересы.

– Что вы имеете в виду?

– Джимми и джентльмена из антикварной лавки.

Люк задумчиво кивнул, а миссис Черч продолжила:

– Мисс Уэйнфлит очень добрая леди, но больно уж привередлива по части чистки серебра и меди, вытирания пыли и переворачивания матрасов. Эми не выдержала бы постоянных выговоров, если бы не развлекалась как могла.

– Могу себе представить, – сухо заметил Люк.

Он решил, что нет смысла продолжать дальнейшие расспросы. Видимо, выжал из миссис Черч все, что можно. И, решив прощупать почву, сказал:

– Осмелюсь заметить, вы, вероятно, догадываетесь о причине этих расспросов. Обстоятельства смерти Эми Гиббс более чем загадочные. Нас не удовлетворяет версия о несчастном случае. Тогда вы сами понимаете, что это могло быть.

– Злой умысел! – едва ли не с удовольствием выговорила миссис Черч.

– Вы правы. Допустим, что ваша племянница впуталась в какое-то грязное дело. Тогда кто, как вы думаете, мог быть повинен в ее смерти?

Миссис Черч вытерла руки о передник.

– Я получу вознаграждение, если направлю полицию на правильный путь? – спросила она.

– Вполне возможно, – сказал Люк.

– Мне не хотелось бы говорить что-то определенное, – миссис Черч алчно облизнула губы, – но джентльмен из антикварной лавки очень уж подозрителен. Помните дело Кастора? Полиция обнаружила останки бедной девушки, прибитые по всему побережью. А потом отыскали пять или шесть женских трупов, с которыми обошлись точно так же. Может, мистер Эллсворти здесь замешан?

– Это ваше предположение?

– А разве этого не может быть, сэр?

Люк согласился, что может. Потом сказал:

– Скажите, мистер Эллсворти уезжал из Вичвуда в День дерби? Мне это крайне важно знать.

Миссис Черч уставилась на него:

– В День дерби?

– Да, две недели назад, в среду.

– Точно не могу сказать. По средам он обычно уезжает в город. В среду запирает лавку рано.

– Так, – протянул Люк. – Значит, запирает лавку пораньше.

Он покинул миссис Черч, не обращая внимания на ее намеки о том, что за потерянное время неплохо бы получить компенсацию.

Миссис Черч внушала Люку глубокую неприязнь. И все же хотя разговор с ней мало что прояснил, кое-какие зацепки он дал.

Люк тщательно перебрал в памяти все имеющиеся у него сведения.

Да, по-прежнему на подозрении четверо: Томас, Эббот, Хортон и Эллсворти. И поведение мисс Уэйнфлит, похоже, только подтверждает это. Особенно ее нежелание назвать имя. Понятное дело, это должно означать, что интересующее нас лицо занимает в Вичвуде важное положение и такие подозрения могли бы нанести урон его репутации. К тому же становится понятным намерение мисс Пинкертон сообщить о своих подозрениях прямо в Скотленд-Ярд. Местная полиция посмеялась бы над ее подозрениями, да и только.