– От него я видел только доброту и понимание. Он великодушный.
– Это правда. Но все же он опасен, – повторила Эди.
Ричард решил не обсуждать это.
– А Даркен Рал? Ты слышала о нем? Какой магией владеет он?
Глаза Эди сузились.
– О да, – прошипела она. – Я слышала о нем. Он владеет всей магией, которая есть у волшебников, и владеет магией, неподвластной волшебникам. Даркен Рал знает магию нижнего мира.
У Ричарда мороз пробежал по коже. Он хотел спросить, какой магией владеет Эди, но решил, что лучше не стоит. Тем временем костяная женщина повернулась к Кэлен:
– Знай, дитя, ты владеешь подлинной силой языка. Ты никогда не видела ее. Если когда-нибудь ты дашь ей волю, то совершишь нечто ужасное.
– Я не знаю, о чем ты говоришь, – сказала Кэлен, нахмурив брови.
– Это правда, – кивнула Эди. – Это правда. – Она потянулась, осторожно положила руку на плечо Кэлен и привлекла ее к себе. – Твоя мать рано умерла. Прежде чем ты выросла. Прежде чем ты достигла того возраста, когда можно это понять.
– Научи меня этой магии, – напряженно произнесла Кэлен.
– Не могу. Прости. Мне не дано понять, как она действует. Это быть тем, чему тебя могла научить только мать, когда ты стала взрослой. И раз мать не научила тебя, знание быть потерянным. Но сила еще быть здесь. Будь осторожна. То, что тебя не научили этой магии, еще не значит, что она никогда не проявится.
– Ты знала мою мать? – шепотом спросила Кэлен. В ее голосе зазвучала боль.
Эди посмотрела на Кэлен, и лицо ее смягчилось. Она медленно кивнула:
– Я помню твое родовое имя. И помню ее зеленые глаза. Их нелегко забыть. У тебя ее глаза. Я познакомилась с ней в те дни, когда она носила тебя.
По щеке Кэлен скатилась слеза.
– У моей матери было ожерелье с маленькой костью, – с той же болью в голосе продолжила Кэлен. – Она подарила мне его, когда я была еще ребенком. Я всегда носила его, пока… Денни… моя названная сестра… когда она умерла, я похоронила вместе с ней это ожерелье. Оно ей так нравилось. Это ты подарила его моей матери, да?
Эди закрыла глаза и кивнула.
– Да, дитя. Я подарила его твоей матери, чтобы защитить еще не рожденную дочь, чтобы охранить ребенка, чтобы девочка смогла вырасти такой же сильной, как ее мать. Я вижу, что так оно все и вышло.
Кэлен обняла старуху.
– Спасибо, Эди, – сказала она со слезами в голосе. – Спасибо, что помогла моей матери.
Одной рукой опираясь на костыль, Эди с искренним сочувствием погладила Кэлен по спине. Секунду спустя Кэлен выпрямилась и отерла слезы.
Ричард воспользовался паузой и заговорил о том, что сильнее всего его беспокоило.
– Эди, – негромко сказал он, – ты помогла Кэлен, когда она еще не родилась. Помоги ей сейчас. На карту поставлена ее жизнь и жизнь многих других. За ней охотится Даркен Рал. Он охотится и за мной. Нам нужны наши друзья. Пожалуйста, помоги им. Помоги Кэлен.
Эди слегка улыбнулась и кивнула в ответ своим мыслям.
– Волшебник правильно выбирает Искателей. К счастью для тебя, терпение – не самое главное, что требует это звание. Успокойся. Я не позволила бы тебе принести их сюда, если бы не собиралась помочь.
– Но, может, ты не заметила, – не отступал Ричард, – что Зедд очень плох. Он еле дышит.
Белые глаза терпеливо смотрели на него.
– Скажи мне, – проскрежетала Эди. – Ты знаешь тайну Кэлен? Ту, что она от тебя скрывает?
Ричард не ответил. Он старался сдержать чувства. Эди повернулась к Кэлен:
– Скажи мне, дитя, ты знаешь тайну, которую он от тебя скрывает? – Кэлен промолчала. Эди снова посмотрела на Ричарда. – А волшебник знает тайну, которую ты скрываешь от него? Нет. Ты знаешь тайну, которую волшебник скрывает от тебя? Нет. Трое слепцов. А? Кажется, я вижу лучше, чем ты.
Ричард задумался над тем, что скрывает от него Зедд. Он поднял бровь.
– А какие из этих тайн знаешь ты, Эди?
Она указала пальцем на Кэлен:
– Только ее.
У Ричарда отлегло от сердца. Он постарался сохранить непроницаемое выражение лица. Он был на грани срыва.
– У каждого свои тайны, друг мой. Каждый вправе хранить их, если считает это необходимым.
Ее улыбка стала шире.
– Это правда, Ричард Сайфер.
– И все же – что с моими друзьями?
– Ты знаешь, как исцелить их? – спросила Эди.
– Нет. Если бы знал, то давно бы это сделал.
– Твое нетерпение быть прощенным. Это быть правильным, что ты беспокоишься о друзьях. Я не держу на тебя зла за это. Но уймись, они начали получать помощь с той секунды, как оказались здесь.