Первое правило волшебника

– Пять старейшин?

— Да, – вздохнул Ричард.

– Но ты собирался убить их?

Ричард не ответил.

– Это тот самый случай, когда намерение есть поступок?

Ричард судорожно сглотнул.

– В моем сердце – да. То, что я собирался это сделать, причиняет такую же боль, как если бы я это сделал.

– Значит, мы не совсем неправильно истолковали твои слова.

На глазах у Ричарда Кэлен заметила слезы.

– Зачем вы задаете мне эти вопросы?

– Зачем тебе этот магический предмет?

— Чтобы остановить Даркена Рала!

– А как обладание этим предметом может остановить его?

Ричард слегка откинулся назад. Зрачки его расширились. Он понял. По его щеке скатилась слеза.

– Потому что, если я заполучу этот предмет и спрячу его от Рала, – прошептал он, – Рал умрет. Значит, я убью его.

– Так, значит, на самом деле ты просишь нашей помощи в убийстве другого человека? — Их голоса эхом отдавались в темноте.

Ричард только кивнул.

– Вот почему мы задаем тебе эти вопросы. Ты просишь помочь в убийстве. Не кажется ли тебе справедливым, что мы хотим знать, какому человеку мы собираемся помочь в его попытке убийства?

Пот градом струился по лицу Ричарда.

– Думаю, да. – Он закрыл глаза.

– Почему ты хочешь убить этого человека?

— По многим причинам.

– Почему ты хочешь убить этого человека?

— Потому что он издевался над моим отцом и убил его. Потому что он пытал и убил многих других. Потому что, если я не убью его, он убьет меня. Потому что он будет пытать и убьет еще больше людей, если я не убью его. Это единственный способ остановить его. Его нельзя убедить. У меня нет выбора.

– Тщательно обдумай следующий вопрос. Отвечай правду, иначе совет закончится.

Ричард кивнул.

– Какова главная причина, по которой ты хочешь убить этого человека?

Ричард опустил взгляд и снова закрыл глаза.

– Потому, – наконец прошептал он сквозь слезы, – что, если я не убью его, он убьет Кэлен.

Кэлен показалось, что ее ударили в живот. Она с трудом смогла перевести эти слова. Повисло тяжелое молчание. Они обнажили не только его тело. Кэлен негодовала на духов, которые сделали с ним это. Но больше всего ее расстраивало то, что она сама во всем виновата. Ша, мерцающая в ночи, была права.

– А если бы не Кэлен? Попытался бы ты убить этого человека?

— Конечно. Вы спрашивали о главной причине. Я назвал ее.

– Что за магический предмет ты ищешь? — вдруг спросили они.

– Это значит, что вы согласны с моими причинами убить его?

– Нет. Это значит, что по своим причинам мы решили ответить на твой вопрос. Если сможем. Что за магический предмет ты ищешь?

— Одну из шкатулок Одена.

Когда Кэлен перевела, духи внезапно взвыли, будто от боли.

– Нам не дозволено отвечать на этот вопрос. Шкатулки Одена в игре. Совет окончен.

Глаза старейшин начали закрываться. Ричард вскочил на ноги.

– И вы позволите Ралу убить всех этих людей, хотя можете помочь?

– Да.

— Вы позволите ему убить ваших потомков? Вашу плоть и кровь? Вы не духи предков нашего народа, вы духи предателей!

– Неправда.

– Тогда отвечайте!

– Нам не дозволено.

— Пожалуйста! Не оставляйте нас без вашей помощи. Можно мне задать другой вопрос?

– Нам не дозволено открывать, где находятся шкатулки Одена. Это запрещено. Подумай и задай другой вопрос.

Ричард опустился на пол и подтянул колени к груди. Он потер глаза. Символы, которые украшали его тело, делали его похожим на странное первобытное существо. Он закрыл лицо руками, задумался и вдруг вскинул голову:

– Вы не можете сказать мне, где шкатулки. Есть еще какие-нибудь запреты?

– Да.

— Сколько шкатулок у Рала?

– Две.

Он пристально посмотрел на старейшин.

– Вы только что открыли, где две шкатулки. Это запрещено, – напомнил он им. – Или, может, это лишь отзвук смысла?

Молчание.

– Это знание не запрещено. Твой вопрос?

Ричард подался вперед, как гончая, взявшая след.

– Вы можете назвать того, кто знает, где последняя шкатулка?

Кэлен поняла, что Ричард уже знает ответ. Она узнала его привычку резать булку с другого конца.

– Мы знаем имя того, кто владеет шкатулкой, и имена некоторых других, которые рядом с ним, но мы не можем назвать тебе эти имена. Это все равно что сказать, где шкатулка. Это запрещено.