Смерть в облаках

Возможно, что в вопросе меткости здесь требование то же самое: зоркий глаз и практика. У Венетии, очевидно, были друзья — мужчины, охотившиеся в каких-нибудь неведомых частях земного шара. Так что она вполне могла иметь туземные вещи... Какая-то галиматья! В этом нет смысла!

— Действительно, неправдоподобно, — согласился Фурнье: — Мадмуазель Керр... Я видел ее сегодня во время дознания... — Он покачал головой. — Она в убийстве не замешана.

— Место № 13, — продолжал Джепп. — Леди Хорбари. Довольно темная личность. Я знаю о ней кое-что и не удивлюсь, если окажется, что у нее есть один-два грешных секрета.

— Мне удалось узнать, — сообщил Фурнье, — что в Ле Пине леди очень много проигрывала в баккара. Это как раз та голубка, которая могла бы быть связана с Жизелью. Но она не вставала, как вы помните. А на своем месте она должна была бы опуститься на колени, опереться о спинку кресла, чтобы выстрелить, — и это в то время, когда на нее смотрели десять человек! А, черт, давайте дальше!

— Кресла № 9 и № 10, — Фурнье вел пальцем по плану.

— На этих местах сидели мсье Эркюль Пуаро и доктор Брайант, — сообщил Джепп. — Что может сказать о себе мсье Пуаро?

Пуаро грустно покачал головой.

— Mon estomac, — произнес он патетически. — Увы, мозг порою бывает слугой желудка.

— И я тоже, — сказал Фурнье с симпатией, — в воздухе чувствую себя не очень хорошо. — Он закрыл глаза и выразительно прижал руки к груди.

— Итак, доктор Брайант. Что о докторе Брайанте? Большой жук с Херли-стрит. Не очень похоже, чтоб он ходил к француженке, дающей в долг; но ведь никогда ничего не знаешь... А если у него неожиданно обнаружится хорошенькое дельце? Даю слово, доктор создан для шикарной жизни! Вот где подходит моя теория. Человек в расцвете сил и на вершине карьеры, так сказать, древа жизни, связан с учеными, проводящими медицинские изыскания.

Он мог бы запросто даже украсть пробирку с ядом, ведь ему случается бывать в первоклассных лабораториях!..

— Там все проверяют, мой друг, — возразил Пуаро. — Это вовсе не так просто, как сорвать лютик на лугу.

— Даже если проверяют, можно взамен оставить что-нибудь безобидное. Это легко можно сделать, и такой человек, как Брайант, остался бы вне подозрений, — настаивал Джепп.

— В наших словах есть логика, — согласился Фурнье.

— Только одно смущает: зачем он привлек внимание? Почему бы ему не сказать, что женщина скончалась от сердечной слабости естественной смертью?

Пуаро кашлянул. Все посмотрели на него вопросительно.

— Я полагаю, — сказал он, — что это могло быть первым впечатлением доктора? В конце концов, смерть выглядела естественной; она могла быть даже следствием укуса осы, ведь там была оса, помните?..

— Не так-то легко забыть об этой осе. — вставил Джепп. — Вы же все время толкуете о ней.

— Как бы то ни было, — продолжал Пуаро. — но мне повезло, я заметил на полу этот проклятый шип и поднял его. Все обстоятельства указывали на то, что произошло убийство.

— Шип все равно нашли бы, — сказал Джепп.

— Но убийца мог незаметно поднять его. Брайант или кто-либо другой.

— Вы думаете так потому, — сказал Фурнье, — что знаете, что это убийство. Но когда леди неожиданно умирает от сердечной слабости, а кто-то роняет носовой платок и наклоняется, чтобы поднять его, — кто обратит на это внимание?

— Правда, — согласился Джепп. — Значит, Брайант у нас определенно в списке подозрительных. Он мог высунуть голову за угол своего кресла и пустить в ход трубку — опять же по диагонали через салон. Но почему же никто ничего не видел?.. Однако я не хочу начинать все сначала. Кто бы он ни был, его не увидели!

— А тому, полагаю, есть причина, — сказал Фурнье, — которая, судя по всему, что я слышал, — он улыбнулся, — понравилась мсье Пуаро. Я имею в виду психологический момент. Допустим, путешествуя в поезде, вы проезжаете мимо горящего дома. Глаза всех пассажиров обращены в окно. Внимание каждого сосредоточено на чем-то определенном. В это время некто мог бы выхватить нож, заколоть кого-либо, и, уверяю вас, никто не заметил бы, когда и как он это сделал.

— Верно, — сказал Пуаро. — Я помню одно дело, там имел место такой, как вы говорите, психологический момент. Что ж, если мы обнаружим, что подобный момент был во время рейса «Прометея»...

— Мы сможем узнать это, допрашивая стюардов и пассажиров, — предположил Джепп.

— Правильно. Но если такой психологический момент действительно был, то по логике вещей следует, что его причина была создана убийцей.