– Вы имеете в виду внимание, которое ей уделяла миссис Уэлман?
– Да-да. Старая леди была ужасно привязана к ней, правда, необыкновенно привязана.
– Странно, не так ли? – пробормотал Пуаро.
– Как сказать. Может, совсем и не странно. Я имею в виду… – Сестра Хопкинс закусила губу и почему-то смутилась. – Я имею в виду, Мэри очень располагала к себе людей: милый, нежный голос, приятные манеры. Старики вообще любят видеть рядом с собой молодые лица.
– Мисс Карлайл ведь навещала время от времени свою тетю? – поинтересовался Пуаро.
– Мисс Карлайл приезжала, когда ей было удобно, – резко ответила сестра Хопкинс.
– Вы не любите мисс Карлайл, – тихо проговорил Пуаро.
– Еще не хватало! – взорвалась сестра Хопкинс. – Отравительница! Бессердечная отравительница!
– О, я вижу, вы уже сделали свои выводы.
– О чем это вы? Какие я сделала выводы? – насторожилась Хопкинс.
– А вы уверены, что это именно она дала Мэри Джерард морфин?
– А кто же еще? Уж не считаете ли вы, что это сделала я?
– Ни в коем случае. Но ведь и вина мисс Карлайл еще не доказана.
– Да точно она, не сомневайтесь, – с холодной уверенностью возразила сестра Хопкинс. – Это было написано на ее лице. Она вообще как-то странно себя вела. Увела меня наверх в свою комнату и долго морочила голову всякими разговорами – явно старалась потянуть время. А потом, когда я увидела, что Мэри почти уж и не дышит, я сразу ей в лицо посмотрела и все поняла!
– Да, получается, что вроде бы больше некому, – задумчиво произнес Эркюль Пуаро. – Если, разумеется, это не она сама.
– Что значит «она сама»? Вы хотите сказать, что Мэри покончила жизнь самоубийством? Сроду не слыхивала подобной чепухи!
– Напрасно вы так категоричны, – возразил Пуаро. – Сердце юной девушки так ранимо, так нежно. – Он помолчал, что-то обдумывая. – Полагаю, это вполне допустимое предположение. Ведь она могла незаметно от вас положить что-нибудь себе в чай?
– То есть себе в чашку, вы это имеете в виду?
– Да. Вы же не наблюдали за ней непрерывно.
– Я не следила за ней, нет. Думаю, она могла… Но все это чушь! Чего ради она бы захотела сотворить такое?
Эркюль Пуаро покачал головой в своей обычной манере.
– Сердце молодой девушки… Я уже говорил… так ранимо… Несчастная любовь, быть может…
Сестра Хопкинс хмыкнула.
– Девушки не убивают себя из-за любовных историй – по крайней мере, пока не окажутся в интересном положении. Но Мэри была не из таких! За это я ручаюсь! – Она бросила на Пуаро воинственный взгляд.
– И она не была влюблена?
– Ее не занимали все эти глупости. Она была увлечена своей работой и радовалась жизни.
– Но у нее же наверняка были поклонники, раз она была так привлекательна.
– Она была не из тех гулен, у которых на уме одни танцульки да мужчины. Она была скромной девушкой! – заявила сестра Хопкинс.
– Но были же в деревне молодые люди, которые ею восхищались.
– Да, конечно. Например, Тэд Бигланд.
Пуаро начал вытягивать из нее различные подробности, относящиеся к Тэду Бигланду.
– Он был по уши влюблен в Мэри, – сказала сестра Хопкинс. – Но он же мизинца ее не стоил! Я так ей об этом и сказала.
– Он, наверное, здорово разозлился, когда она не захотела с ним встречаться?
– Да, он был очень огорчен, – согласилась сестра Хопкинс, – и считал, что это из-за меня.
– То есть винил вас?
– Ну да, так и говорил. А уж, кому как не мне, было дать ей дельный совет. Я все-таки кое-что знаю о жизни. Я не хотела, чтобы девушка растрачивала свою молодость впустую.
Пуаро мягко спросил:
– Что побуждало вас принимать столь большое участие в ее судьбе?
– Ну, я не знаю… – Сестра Хопкинс смущенно умолкла, словно вдруг устыдилась. – В Мэри было что-то… ну… романтическое.
– В ней, может, и было, но не в ее жизни, – пробормотал Эркюль Пуаро. – Она ведь была дочерью привратника, не так ли?
– Да-да, конечно, – сказала сестра Хопкинс. – Хотя на самом-то деле… – Сестра Хопкинс замялась, взглянула на Пуаро, сочувственно ей внимавшего. И вдруг в порыве доверия добавила: – Мэри вообще не была дочерью старого Джерарда. Он сам мне признался. Ее отцом был какой-то джентльмен.
– Понимаю… – тихо сказал Пуаро. – А ее мать?
Сестра Хопкинс замялась, прикусив губу, потом все-таки ответила:
– Ее мать была горничной старой миссис Уэлман. Она вышла замуж за Джерарда после рождения Мэри.