2048

Но сегодня они летели не по окраинам, а прямо в центр, по запутанному лабиринту тоннелей-улиц, словно пара морских коньков — по кладбищу донных моллюсков, оставивших от себя лишь ракушки. За все это время время Марта лишь раз поднялась повыше и сбросила скорость, делая круг.

— Хорошее наглядное пособие, — прозвучал в ушах голос наставницы. — Как оценить частоту кадров фантома, ты уже знаешь. Теперь немного истории того же вопроса. Ну-ка, блесни эрудицией: когда возникло кино? Да не бойся, в этот раз бить не буду, у меня руки заняты.

— В тысяча восемьсот… в девятнадцатом веке, — неуверенно пробормотала Вэри в ответ. Впрочем, кричать все равно нет смысла: Третий Глаз и так донесёт её слова до своего собрата-искина на голове у Марты.

Так и есть, донёс. Марта без слов указала вниз. Заброшенный сад, высокая каменная стена и огромная человеческая фигура спиной к ней. При их приближении бронзовая фигура стала махать руками — вверх, вниз, вверх… Иллюзия движения сохранялась недолго: когда они пронеслись над головой Шивы, стало понятно, как достигается этот эффект. В стене за каждой из восьми рук статуи находились отверстия, через которые солнечный свет падал на блестящий металл. С другой стороны стены водяной поток вращал мельничное колесо. Перекладины колёса закрывали сначала самую верхнюю группу отверстий, затем следующую — и так до самого нижнего ряда, заставляя гаснуть и снова вспыхивать то одну, то другую пару бронзовых рук.

— Континент относительно молодой. — Марта вновь набирала скорость. — Но местные монахи построили этого Шиву по чертежам, которым не меньше, чем «Лотосовой сутре». Так все-таки: когда появилось кино?

— Не знаю.

— Ага, уже лучше.

Вот в таких уроках — вся Марта. Объяснить любую вещь на пальцах и заодно доказать, что ничего нового вообще не бывает. Штриховая голография на медных блюдах и пороховые ракеты древних китайцев, паровые машины и астрономические компьютеры древних греков, резонансная телефония африканских пигмеев… Интересные вещи, конечно — но к чему эти древности? Современные устройства гораздо сложнее, и команды для управления ими все равно не узнаешь из таких аналогий. Разве что общие принципы…

Однако хватит кружить: пока Вэри размышляла, наставница опять унеслась далеко вперёд и всем видом показывала, что не собирается ждать.

Они снова поднялись повыше. Кое-где целые горизонты города обрывались вниз причудливыми спиральными галереями, и Вэри едва успевала нырять за Мартой в эти провалы, периодически теряя представление о том, где верх. Несколько поворотов ракушечного лабиринта — и очередной кусок неба выскакивает в самом неожиданном месте.

Да уж, это тебе не родной городок-музей, с аккуратным прямоугольником Старого Города и единственным серьёзным тоннелем в Коралловой Горе. Там даже ребёнок может обойти весь центр без искин-навигатора. А в этом ракушечнике и с навигатором не разлетаешься, если он не подключён к общей системе контроля трафика. Сразу пробка будет ого-го какая…

Вернее, была бы. На первый взгляд Калькутта-4 выглядела как зона военных действий, где распылили особо прожорливый штамм бактерии-камнееда. Хотя, если приглядеться, это больше похоже на сильный удар «комптоновской глушилкой» в сочетании с вонючими бомбами: ни людей, ни техники не видно — но и реальных разрушений практически нет. Просто многие раковины-небоскрёбы после отключения обликов оказались фальшивками. В одном случае все ограничивается парой этажей, в другом — фронтальной стеной. А остальные части зданий лишь намечены скелетными конструкциями, несущими давно отключённые голопроекторы. Вот они и выглядят как развалины.

Но и того, что осталось, хватит, чтобы сломать шею. Устав от непредсказуемых виражей наставницы, Вэри решила ориентироваться по зарослям бэтчер-баньяна — который и был настоящим виновником здешнего опустошения. За городом заросли серебристого инея можно было встретить лишь по берегам водоёмов. И по ошибке принять за органику. Но здесь, в даунтауне, бэтчер-баньян показывал своё истинное лицо индукционного паразита. Ровные дорожки блестящих кристаллов лежали вдоль линий электросети даже там, где кабели проходили в стенах. Было видно, что санитарные ливни раз за разом смывали иней с наружных стен и торчащих в небо скелетных мачт псевдонебоскребов. Однако ближе к земле, в углах и нишах, в местах ветвлений невидимых проводов по-прежнему лепились сугробы с зеленоватым отливом, и снова тянули щупальца навстречу друг другу. Весь город, как выкройка, был аккуратно размечен сверкающим пунктиром по швам. Довольно удобный ориентир, но…