Бегущий человек

– Я много лет без работы. Я хочу снова работать, пусть даже болваном в нечистой игре. Я хочу работать и содержать мою семью. У меня есть гордость. У вас есть гордость, доктор?

– Это случается перед падением, – ответил врач. Он щелкнул ручкой, убирая ее. – Если вам нечего добавить, мистер Ричардс… – Он поднялся. Это, а также возвращение к обращению по фамилии давало понять, что интервью закончено, хотел ли Ричардс что-нибудь добавить или нет.

– Нет.

– Дверь в конце зала направо. Желаю удачи.

– Не волнуйтесь, – ответил Ричардс.

…Минус 090

Счет продолжается…

Группа, с которой вошел Ричардс, теперь сократилась до четырех человек. Новый зал ожидания был гораздо меньше, а общее количество людей также уменьшилось примерно на шестьдесят процентов. Разбросанные остатки последних букв алфавита появились в половине пятого. В четыре санитар обнес всех подносом с безвкусными бутербродами. Ричардс взял два и сел, жуя и слушая парня по имени Реттенмунд, который потчевал его и еще нескольких соседей, по всей видимости, неистощимым запасом непристойных историй.

Когда вся группа была в сборе, их отвели в лифт и подняли на шестой этаж. Их жилье состояло на этот раз из большой общей комнаты, общей уборной и неизбежной фабрики-спальни с ее рядами коек.

Им сообщили, что в семь часов им подадут еду в кафетерии.

Несколько минут Ричардс сидел спокойно, потом встал и подошел к полицейскому, стоящему у двери, через которую они вошли.

– Есть здесь телефон, приятель?

Он не ожидал, что им позволят звонить, но полицейский резким движением выбросил большой палец в сторону коридора.

Ричардс с шумом толкнул дверь и выглянул в щель. Действительно, вот он. Телефон-автомат. Он снова взглянул на полицейского.

– Послушай, если ты одолжишь мне пятьдесят центов на телефон, я…

– Отье… сь, чучело.

Ричардс сдержал гнев.

– Я хочу позвонить жене. Наш ребенок болен. Поставь себя на мое место, ради Христа.

Полицейский расхохотался: короткий, лающий, грубый звук.

– Все вы одинаковы. Каждый день новые враки.

– Сволочь, – бросил Ричардс, и что-то в его глазах и в развороте плеч заставило полицейского отвести взгляд к стене.

– Ты не женат? Ты что, никогда не был на мели, так что приходится одалживать, даже если тебе кажется, что наелся дерьма?

Полицейский вдруг засунул руку в карман куртки и вытащил ее с пригоршней пластмассовых монет. Он швырнул Ричардсу два новых четвертака, запихнул остальные деньги в карман и схватил Ричардса за грудки.

– Если ты пришлешь сюда еще кого-нибудь, чтобы разжалобить Чарли Грэйди, я из тебя, сукин ты сын, мозги вышибу, вонючка.

– Спасибо, – невозмутимо ответил Ричардс. – Что одолжил.

Чарли Грэйди рассмеялся и отпустил его. Ричардс вышел в коридор, снял телефонную трубку и бросил деньги в отверстие. Они звякнули в пустоте – о Боже, все напрасно, – но вот появился гудок. Он медленно набрал номер коридорного телефона шестого этажа в надежде, что сука Дженнер в конце коридора не ответит первой. Узнав его голос, она медленно завизжит «Вы не туда попали», и деньги будут потеряны.

Телефон прозвонил шесть раз, потом незнакомый голос ответил: «Алло?»

– Я хотел бы поговорить с Шейлой Ричардс из квартиры 5С.

– Мне кажется, она вышла, – произнес голос. Он звучал оскорбительно. – Она, видите ли, гуляет по панели. У них болеет ребенок, а муж у нее растяпа.

– Постучите в дверь, – попросил он, в то время как рот у него будто заполнился ватой.

– Подождите.

Трубка на другом конце стукнулась о стену, когда обладатель незнакомого голоса отпустил ее. Далеко, еле различимо, как будто во сне он слышал стук в дверь и выкрики незнакомого голоса: «Телефон! К телефону, миссис Ричардс!»

Полминуты спустя незнакомый голос был снова у телефона.

– Ее нету. Я слышу, как орет ребенок, а ее нету. Говорю же, она всегда начеку, как подует попутный ветер. – Голос захихикал.

Ричардс представил, как он телепортируется по телефонному проводу и выскакивает на другом конце подобно джинну из бутылки и душит незнакомый голос до тех пор, пока у него не вылезут глаза и не покатятся по полу.

– Напишите записку, – попросил он. – Напишите на стене, если надо.

– Карандаша нету. Кладу трубку. Пока.

– Подождите! – в крике Ричардса звучала паника.

– Я… минуточку. – Голос неохотно продолжил. – Она поднимается по лестнице.