Английский экспромт Амалии

– Чью?

– Не знает, но говорил, что она с каким-то чудным рогатым животным на дверцах.

– Единорог! – осенило Амалию.

– Наверное.

– Эмберы! Вот оно что…

В гостиной Амалию ждал Билли Холл, приплясывая от нетерпения.

– Миледи, я знаю, кто вчера был на дороге! У Эмберов заболели две лошади, и мистер Стивен так всполошился, что сам отправился ночью за ветеринаром.

– Он был в карете?

– Да, миледи!

– Очень хорошо. Вот тебе золотой, и держи язык за зубами. И не объедайся леденцами, не то живот заболит!

– Все понял, миледи!

– Франсуа, – объявила Амалия, возвратившись к повару, – мне нужен кусок несвежего мяса.

– Дичь, миледи? Вы любите ее подпорченной?

– Нет. Это для Зигзага.

– Для собаки? Но он не будет есть тухлятину!

– Франсуа, ответь: у тебя есть кусок такого мяса или нет? Если нет, делай что хочешь, но достань мне его!

Вечером Арчи вызвал нотариуса и составил завещание в пользу Амалии. Также он проверил пистолеты и уложил их в саквояж.

В пять часов принесли чай. Амалия была рассеянна и то и дело поглядывала в окно, за которым снова лил дождь.

Арчи допил чашку и ощутил, что его клонит ко сну. Он поцеловал Амалию, ушел к себе и лег, велев Роджерсу разбудить себя на рассвете.

Около шести часов хозяин «Веселого кабана», где остановился великий князь, услышал наверху какой-то стук, но не обратил на него внимания, решив, что это просто ветка хлещет по стеклу. Еще через десять минут двое неизвестных подозрительного вида выволокли с черного хода какой-то продолговатый сверток, запакованный в одеяло, и погрузили его в карету, после чего один из злоумышленников вскочил на козлы, второй сел в экипаж, и тот во весь дух помчался к Олдкаслу.

Арчи приоткрыл глаза.

Было еще довольно темно, и он сообразил, что проснулся слишком рано, а стало быть, можно подремать еще пару часов. Он зевнул и неожиданно насторожился.

Вокруг царила необычная тишина. Когда он ложился в спальне, он смутно помнил тиканье часов, стук дождя по стеклам, шум, который где-то в дальнем углу производила назойливая мышь, грызущая доску. Сейчас ничего этого не было.

Арчи поднял голову с подушки и попытался протереть глаза, но с ужасом обнаружил, что не может этого сделать. Во-первых, потому, что он был опутан веревками, и, во-вторых, потому, что не мог пошевельнуть рукой. Обе причины были тесно связаны между собой.

Единственный фонарь, поставленный в нишу стены, давал слабый, бледный свет, и по тому, что Арчи смог разглядеть в его лучах, он сразу же понял, что находится не у себя в спальне, а где-то в совершенно другом месте.

Холодный пот выступил у него на всем теле.

– Эй! Роджерс! Сюда, ко мне! Кто-нибудь!

Поняв, что никто не явится на его зов, Арчи попробовал разорвать путы, но узлы были затянуты так искусно, что даже ему это не удалось. Герцог попытался сесть, что получилось у него не сразу, и стал вертеть головой во все стороны, чтобы понять, где же он, черт возьми, находится.

Кто-то положил на полу несколько матрацев, взбил самые мягкие подушки и перенес его сюда, после чего накрыл одеялом из спальни. Интересно, как это вообще сумели сделать, не разбудив его?

Тут Арчи вспомнил, как после вчерашнего чая его сразу же потянуло в постель, и понял, что кто-то подлил ему снотворного. После этого открытия помещение, в котором находился герцог, огласилось такими ругательствами, что если где-то поблизости и водились мыши, то они тут же разбежались в ужасе. Даже свет фонаря, и тот затрепетал и приобрел красноватый оттенок – очевидно, от стыда.

Приподнявшись, Арчи увидел впереди, за железной решеткой, узкий проход, по обеим сторонам которого высились какие-то странные штабели, отливавшие матовым блеском. Не без труда Арчи все же сообразил, что это разложенные по специальным хранилищам бутылки и что, стало быть, он находится в винном погребе собственного замка. Говорили, что когда-то тут было подземелье, куда Олдкаслы любили сажать своих врагов, и в память о тех героических временах сохранилось несколько таких обнесенных решетками клетушек, запирающихся на замок.

Поняв, что он стал пленником хитроумия собственных предков, Арчи застонал и поник головой.

В это мгновение его ухо уловило какой-то слабый звук – не то свист, не то стон.

– Эй! – завопил Арчи. – Есть тут кто-нибудь?

Свист оборвался, но тотчас же сменился храпом такой силы, что бедному Арчи на мгновение показалось, будто у него лопаются барабанные перепонки. Он обернулся и только тут заметил, что его клетушка примыкает к соседней, причем их разделяет только железная решетка.