38  

Норма посмотрела на него. Пристально, без всякого выражения. Потом кивнула.



Ближе к вечеру доктор Стиллингфлит позвонил по телефону.

— Операция «Похищение» увенчалась полным успехом, — сказал он. — Она в Кенуэй-Корте. Отправилась покорно, как агнец на заклание. Пока почти ничего не могу сказать… Девочка накачана наркотиками. Насколько могу судить, и «пурпурные сердечки», и «бомбы грез», и, возможно, ЛСД.

Причем употребляет уже длительное время. Отрицает все начисто.., но я не стал бы ей особенно доверять… Некоторое время он слушал.

— Нет, этого не знаю! И потом.., необходима предельная осторожность. Чуть что — она сразу в испуг… Да, чего-то очень боится или изображает, что боится… Пока еще не знаю. Не могу сказать. Не забывайте, с теми, кто принимает наркотики, ни в чем нельзя быть уверенным. И полностью полагаться на их слова тоже нельзя. Пока все, и я не хочу ее вспугнуть… Детская закомплексованность из-за фактического отсутствия отца. По-моему, не очень любила мать. Та, судя по всему, была тяжелой женщиной — тип добродетельной страдалицы. Похоже, когда-то отец был довольно легкомысленным малым и не выдержал тяжести брачных уз. Имя Луиза вам ничего не говорит?.. Ее оно как будто пугает. Думаю, это первый в ее жизни объект для ненависти. Отняла папу, когда девочке было пять лет. Дети в этом возрасте мало что понимают, но чутко реагируют на тех, кто причинил им боль. Отца она с тех пор до самого последнего времени не видела ни разу. По-моему, лелеяла мечту, что они с отцом станут лучшими друзьями. И.., сплошное разочарование. Отец вернулся, но с новой женой — молодой и привлекательной. Кстати, ее имя не Луиза?.. Да нет же, я просто поинтересовался. Я ведь предлагаю вам всего лишь очень приблизительный набросок, так сказать, общую картину.

Голос на другом конце провода резко перебил:

— Что вы сказали? Повторите, пожалуйста!

— Я сказал, что предлагаю вам очень приблизительный набросок…

Собеседник доктора ничего не ответил, и тот продолжил:

— Да, кстати, вас может заинтересовать один факт. Она сделала попытку покончить с собой. Весьма неуклюжую попытку. Вас это удивляет?.. Ах, не удивляет… Она бросилась под «ягуар», который несся с огромной скоростью… Я едва успел ее оттащить… Да, все было внезапно, но, кажется, осознанно… Она и не отрицала. Классическая фраза: «Чтобы сразу со всем покончить».

Он выслушал еще одну порцию нетерпеливых вопросов, потом ответил:

— Не знаю. Пока у меня нет уверенности… Картина, впрочем, уже достаточно ясная: девушка нервная, с расстроенной психикой, в крайне возбужденном состоянии… Из-за наркотиков, причем разных наркотиков. Нет, каких именно, я не знаю. Их теперь десятки, и каждый действует по-своему. Одни — на сознание, другие — на память, третьи — вызывают агрессивность, четвертые — растерянность или отупение… Нет, трудность в том, чтобы отличить ее подлинные реакции от тех, что вызваны наркотиками. Понимаете, возможны два варианта. Либо она и в самом деле неуравновешенна, подвержена депрессиям и тяге к самоубийству, либо все это игра, затеянная с целью создать о себе совершенно превратное представление. Если последнее — то все это она проделывает весьма ловко. Хотя есть и неувязки. Вот и думайте, кто она на самом деле? Талантливая актриска, недурно сыгравшая свою роль, или психически неуравновешенная кандидатка в самоубийцы?.. Возможно, нет… Ну в какой-то степени возможно и то и другое… Что вы говорите?.. «Ягуар»?.. Да, явно с превышением скорости… Думаете, может, вовсе и не самоубийство? Хотели сбить? — Доктор Стиллингфлит задумался. — Трудно сказать, — медленно произнес он. — Да нет, не исключаю. Нет, не исключаю. Просто я об этом как-то не очень задумывался. Видимо, это действительно возможно. Тоже так считаете? Уверен, что узнаю от нее побольше. Она мне почти доверяет, — но лишь пока я не начинаю торопить события — тут же ощетинивается, и тогда из нее ничего не вытянешь. Буду приручать дальше и тогда, думаю, все расскажет. Если, конечно, не актриса. А возможно, и сама захочет все рассказать, может, еще придется и сдерживать. А пока чего-то очень боится… Если же морочит голову, нужно будет выяснить, с какой целью морочит. Во всяком случае, сейчас она в Кенуэй-Корте и, думаю, пока будет там. Пару дней, пожалуй, за ней следует присмотреть. Если все же надумает уйти? Тогда следует кого-нибудь отправить за ней, кого она не знает, конечно.

Глава 11

Эндрю Рестарик выписывал чек, слегка морщась. Кабинет у него был большой, великолепно обставленный в обычном стиле преуспевающих дельцов. Мебель и все прочее здесь остались от его брата, и Эндрю Рестарик почти ничего менять не стал, только убрал две картины, а на их место повесил собственный портрет, который привез из загородного дома, а также вид Столовой горы[39]. Эндрю Рестарику было под пятьдесят, и он начинал грузнеть. Однако по сравнению с человеком на пятнадцать лет моложе, который смотрел с портрета над его столом, он изменился относительно мало: тот же тяжелый подбородок, те же плотно сжатые губы и чуть приподнятые насмешливые брови. Он был человеком не слишком яркой внешности, скорее даже заурядной, а в эту минуту к тому же и далеко не счастливый. В дверях кабинета возникла секретарша. Он вопросительно посмотрел на нее, но она подошла вплотную к столу, прежде чем сказать:

  38  
Предыдущая страница Следующая страница
×
×