Карты на стол

— От лихорадки?

— Да, лихорадки. Но я поступлю с вами честно. Один из местных носильщиков, кстати, уволенный за воровство, рассказал, будто профессор умер не от лихорадки, а был убит. Этот слух никто серьезно не воспринял.

— Очевидно, прошло много времени.

Рейс покачал головой.

— Я сообщаю вам только факты. Вы их просили, вы имеете право их знать. Но я решительно не разделяю подозрения, будто то грязное дело в тот вечер сделал Деспард. Он честный человек, Баттл.

— Вы хотите сказать, что он не способен на убийство?

Полковник Рейс заколебался.

— Нет, не способен на то, что называют убийством, — сказал он.

— Но, тем не менее, способен убить человека, если найдет достаточно причин и сочтет это нужным, так ли?

— Если даже и так, то причины к тому будут вескими и обоснованными.

Баттл покачал головой.

— Нельзя, чтобы один человек судил другого, распоряжаясь законами по собственному усмотрению.

— Так иногда бывает, Баттл. Иногда так бывает.

— Этого быть не должно, вот мои убеждения. А что вы на это скажете, мосье Пуаро?

— Я согласен с вами, Баттл, Я никогда не могу оправдать убийство.

— Удивительно смешно, как вы все рассуждаете, — сказала миссис Оливер. — Будто это охота на лисиц или ловля страусов из-за перьев к шляпам. Разве вам не кажется, что есть люди, которых нужно убивать?

— Вполне возможно.

— Ну, вот, видите!

— Вы меня не понимаете. В таких случаях меня не так уж волнует жертва. Здесь важнее влияние на характер убийцы.

— А как же тогда вы объясните убийства на войне?

— На войне никто не применяет права личного осуждения. А это и является наиболее опасным. Когда человеку внушена мысль, что он знает, кто достоин жить, а кто не достоин, он уже находится на полпути к тому, чтобы сделаться одним из наиболее опасных убийц, высокомерным преступником, который убивает ради идеи. Он в этом случае подменяет собой самого господа бога.

Полковник Рейс поднялся.

— Мне очень жаль, но дальше я не могу оставаться с вами. Слишком много дел. Мне бы хотелось увидеть конец этой истории, но я не удивлюсь, если у нее не будет конца. Даже в том случае, если удастся выяснить, кто совершил убийство, будет почти невозможно доказать его. Я предоставил вам те факты, которые вы хотели знать, но еще раз повторяю, по-моему, Деспард — не преступник. Я не верю, чтобы он когда-нибудь совершил убийство. До Шайтаны, возможно, дошли какие-нибудь грязные сплетни о смерти профессора Лаксмора, но я думаю, что это всего-навсего лишь слухи. Деспард — честный человек. Вот мое мнение. А в людях я немного научился разбираться.

— А где живет миссис Лаксмор? — спросил Баттл.

— Она живет в Лондоне, ее вы сможете сами увидеть. Адрес есть в тех бумагах, которые я вам передал. Ее дом находится где-то в районе Саут-Кенсингтон. Но повторяю, Деспард — не убийца..

Полковник Рейс вышел из комнаты, ступая упруго и бесшумно, как охотник. Когда дверь за ним закрылась, Баттл задумчиво кивнул головой.

— Очевидно, он прав, — сказал он. — Полковник Рейс разбирается в людях, это верно. Но все же, нельзя ни за кого ручаться.

Он просмотрел оставленные Рейсом документы, время от времени делая на полях заметки карандашом.

— Так что, старший инспектор Баттл, — сказала миссис Оливер, — собираетесь ли вы сообщить нам о своих успехах?

Он взглянул на нее, улыбнулся, и его деревянное лицо покрылось сеточкой мелких морщинок.

— А это уж не по правилам, миссис Оливер. Надеюсь, что вы это понимаете.

— Чепуха, — сказала миссис Оливер. — Я ни на минуту не сомневаюсь, что вы не расскажете нам то, что нельзя говорить.

Баттл покачал головой.

— Ну, хорошо, — сказал он решительно. — Выкладываю карты на стол. Игра ведется честно, в этом деле таков наш девиз.

Миссис Оливер подвинула свой стул поближе к нему.

— Ну, скажите нам скорее, — взмолилась она. Старший инспектор медленно сказал:

— Прежде всего, я должен немного разочаровать вас. Я не продвинулся ни на шаг в деле обнаружения действительного убийцы мистера Шайтаны. В его бумагах нет никаких намеков или улик. Я, конечно, навел справки о всех четырех игроках, но без особых результатов. Собственно, этого мы и ожидали. Да, мосье Пуаро прав, говоря, что нам может многое прояснить прошлое этих людей. Выясним, какие точно преступления были совершены ими, и это поможет нам узнать, кто именно совершил данное преступление. Если, конечно, в прошлом у них действительно что-то было. Ведь мистер Шайтана, вообще-то говоря, мог просто похвастаться, что он что-то знает, для того, чтобы произвести впечатление на мосье Пуаро.