Адъютанты удачи

–?Ну так где шкатулка? – спросил Видок.

Алексей быстро взглянул на него. Показалось ли ему или старый сыщик сейчас весь напряжен, как животное перед решающим броском? Однако молодой человек все медлил с ответом.

–?Подумайте, – спокойно продолжал Видок. – Вы отдаете мне шкатулку, и – свободны. Совершенно свободны, заметьте! Само собой, я прослежу за тем, чтобы мои коллеги из Сюрте не имели к вам претензий.

Каверин не ошибся: это была уже угроза. Что ж, в сущности, чего-то подобного и следовало ожидать, и он нимало не был удивлен таким поворотом событий. Офицер протянул руку и положил секретные протоколы, которые жгли ему пальцы, на стол.

–?То есть вы получаете шкатулку, а я – протоколы и свободу. Так?

–?Совершенно верно, мой мальчик.

–?А если шкатулки у меня нет, но я только подозреваю, где она?

Видок откинулся на спинку кресла.

–?Что ж, мы с вами идем туда, куда вы скажете, и забираем шкатулку, после чего вы свободны идти на все четыре стороны. Я уже говорил вам: вы мне нравитесь. Было бы жалко сажать вас в тюрьму за преступление, которого вы не совершали.

Было бы глупо спрашивать: «А вы разве сможете это сделать?» И Видок, и Каверин отлично знали, что сможет.

–?Хорошо, – наконец сказал Алексей. – Вот мой ответ: идите к черту!

Глава 12

Барышня и хулиган. – Опрометчивое решение мадемуазель Серовой. – Беседка с нимфами. – Ситуация осложняется

–?Значит, так? – спросил Видок после паузы. Взгляд его сделался тяжелым, как свинцовая плита.

–?Именно так, – кивнул Каверин. Он не имел ни малейшего основания доверять старому каторжнику. Кроме того, Алексей терпеть не мог, когда его брали за горло под видом оказания дружеской услуги.

–?Глупо, просто глупо, – сказал Видок, качая головой. – Мне очень нужна эта шкатулка. А вам, как я понимаю, нужно сохранить лицо… и получить протоколы. У меня есть то, что ищете вы, у вас – то, что ищу я. Лучше поменяться.

–?Нет, – отрезал офицер.

Видок усмехнулся.

–?Если вы собираетесь мне угрожать, то это совершенно бесполезно, – добавил Алексей, и в то же мгновение снизу донесся какой-то шум.

Видок не дернулся, не изменился в лице, но в то же мгновение в его руке неведомо откуда появился пистолет. За дверью раздались легкие шаги, и она со скрипом отворилась.

–?Полина Степановна? – вытаращил глаза Алексей. – Вы-то как здесь оказались?

На мадемуазель было простое платье служанки, а под мышкой она держала какой-то плоский предмет, обмотанный куском ткани.

–?Добрый вечер, месье Видок, – сказала Полина, блестя глазами.

–?Хозяин не принимает! – простонал Селестен за спиной молодой женщины. Слуга-уголовник был растерян и держался за глаз. – Сударь, я ей сказал, что вас ни для кого нет, а она меня стукнула! И проскочила мимо!

Видок расхохотался и спрятал пистолет.

–?Мой бедный Селестен! Чем же она тебя стукнула, а?

–?Вон той штукой, – пожаловался слуга, указывая на предмет под мышкой Полины.

–?Я так и знала, что вам будет не до портрета, – заявила Полина, входя в комнату. – Поэтому сходила за ним сама. Вы знаете, что в нашем особняке побывали какие-то люди, которые перевернули там все вверх дном?

–?Нет, – признался Алексей, – я не успел туда добраться. Но это меня не удивляет. А как вам удалось сбежать?

–?У кухарки сегодня болели зубы, – объяснила Полина, – и Маша дала ей снотворное, а потом заперла в комнате. Я надела платье кухарки, обвязала лицо платком и ушла. Хотела вас догнать, но вы были уже далеко.

–?Я не забыл о портрете, – сконфуженно признался Алексей. – Просто…

–?От самого посольства за вами следил человек, – продолжала Полина, садясь на стул и кладя портрет рядом с собой. – Я смотрела из окна, как вы уходили, и сразу же его заметила.

–?Что за человек? – быстро спросил Алексей.

–?Не знаю. Обыкновенный такой господин. По правде говоря, сверху плохо было видно, но он точно следил за вами.

Алексей нахмурился.

–?Когда я поняла, что не смогу вам помочь, то пошла в особняк и забрала портрет. А потом стала думать, к кому бы вы могли обратиться за помощью в случае чего. – Барышня покосилась на Видока. – Я узнала его адрес и пришла сюда, но слуга не хотел меня пускать. Ну, я и стукнула его портретом… так, немножко.

Селестен все еще мялся в дверях. Судя по всему, его самолюбие сильно страдало от того, что он потерпел поражение, к тому же – от юной дамы.